Английское возрождение. Литература возрождения Крупнейшим поэтом английского возрождения является

Английская литература эпохи Возрождения развивалась в тес­ной связи с литературой других европейских стран, в первую оче­редь гуманистической Италии.

В течение всего XVI века итальянская литература пользовалась особой популярностью в Англии, являясь излюбленным источником тем, сюжетов и форм для английских писателей. В подлинниках и переводах в Англии получили широкое распространение произведения Петрарки, Боккаччо, Ариосто, Тассо, различных итальянских новеллистов. «Италомания» была в это время настолько распространена в различных кругах английского общества, что Роджер Эшем в своем «Школьном учителе» сравни­вал Италию с Цирцеей, пение которой заполонило все сердца и грозило, по его мнению, окончательной порчей нравов. Любите­ли итальянской литературы, по его словам, «с большим почтением относились к «Триумфам» Петрарки, чем к книге Бытия, а новеллы Боккаччо ценили больше, чем библейскую историю».

Под влиянием итальянских образцов (а отчасти и француз­ских, в свою очередь находив­шихся под итальянским воздей­ствием) в Англии реформированы были многие литературные жан­ры и усвоены новые поэтические формы. Прежде всего реформа коснулась поэзии. В последние годы царствования Генриха VIII кружок придворных поэтов пре­образовал английскую лирику в итальянском стиле. Важнейшими деятелями этой реформы были Уайет и Серрей.

Томас Уайет (Thomas Wyatt, 1503 - 1542) принадлежал к видной аристократической семье, учился в Кембридже и среди приближенных короля вы­делялся своей глубокой и все­сторонней образованностью. В 1527 г. он посетил Италию, и это путешествие имело для него столь же важное значение, как и для Чосера. В Италии он познакомился с культурой Ренессанса, увлекся итальянской поэзией и старался подражать ей в собственном поэтиче­ском творчестве.

Основной темой ранней лирики Уайета являются тревоги и чаяния любви, воспеваемые им то с полной серьезностью, то полушутливо. Во вторую половину жизни Уайет исполнял ряд дипломатических поручений, живя то в Испании, то во Франции. Хотя и теперь любовные темы не совсем исчезли из творчества Уайета, но в его стихотворениях зазвучали более серьезные тона, в них нередко слышалось глубокое разочарование придворной жизнью, и вместо сонетов и любовных песен интимного содержания он чаще обращался к эпиграммам и сатирам. В 1540 г. Уайет вернулся на родину, был арестован и обвинен в государственной измене. После освобождения он удалился от двора в свои имения, написал здесь три сатиры по образцам Горация, Пер­сия и современных ему итальянцев, где резко и с большой горечью критиковал придворную обстановку и нравы, противопоставляя им спокойную жизнь среди природы, вдали от двора и столицы.

Поэзия Уайета имеет книжный, искусственный характер. Боль­шинство его стихотворений представляет собой подражания чуже­земным образцам, прежде всего итальянским. Больше всего Уайет увлечен был поэзией Петрарки и под его влиянием ввел в англий­скую литературу форму сонета, до тех пор в Англии неизвестную. Из 32 сонетов, написанных Уайетом, 12 являются переводами соне­тов Петрарки.

Влияние Петрарки чувствуется также и в других произведениях Уайета. Однако Петрарка привлекал Уайета не столько свежестью и характером своих лирических переживаний, сколько присущей некоторым из его сонетов особой затейливостью и даже вычурностью формы словесного выражения. За сонетами Уайета, отличающимися некоторой искусственностью и тяжеловесностью, остается, однако, та заслуга, что они ввели эту форму в англий­скую поэзию, вызвав много подражаний. Кроме сонетов, Уайет пи­сал также, частью по французским образцам (Клеман Маро), рондо и оды (в его понимании - стихотворения любовного содержания, песни для музыкального сопровождения); в его стихотворениях встречаются также подражания испанским и старым английским поэтам (Чосер).

Еще большее значение, чем лирика Уайета, имела поэзия его продолжателя и друга, Серрея. Генри Говард, граф Серрей (Henry Howard Earl of Surrey, 1517 - 1547), принадлежал к одной из самых родовитых семей Англии и, подобно Уайету, испытал на се­бе все превратности жизни при дворе «кровавого» короля Генриха VIII. Будучи в течение ряда лет приближенным короля, он на осно­вании нескольких сказанных им неосторожных слов был обвинен в государственной измене и казнен в январе 1547 г., за несколько дней до смерти Генриха VIII, оказавшись одной из его последних жертв.

Поэтическая деятельность Серрея началась с подражания Уайе­ту (которому он посвятил одно из лучших своих стихотворений) и его образцам. В Италии Серрей никогда не был, но глубоко проникся духом итальянской поэзии. Если Уайет еще покорно следо­вал итальянским образцам, то Серрей уже относился к ним более свободно, отклоняясь от строгой формы итальянского сонета, но следуя лирическому существу этого жанра, продолжая и совершен­ствуя его в английской поэзии. Значительная часть стихотворений Серрея посвящена любовным темам.

Из других произведений Сер­рея следует отметить его перевод двух песен из «Энеиды» Верги­лия, интересный не только тем, что он является одним из первых английских вполне удачных и близких к подлиннику переводов латинского классика, но в особенности тем, что в этом переводе впервые в английской поэзии (под итальянским влиянием) приме­нен белый стих (пятистопный ямб без рифм), который вскоре стал играть в Англии большую роль, главным образом в драматической поэзии (Марло и Шекспир).

Произведения Уайета и Серрея стали доступны более широкому кругу английских читателей, только когда они были опубликованы книгопродавцем Р. Тоттелем в 1557 г. вместе со стихотворениями многих других авторов (так называемый «Тоттелевский сборник» ). Вслед за этой книгой стали появляться и другие аналогичные по­этические сборники.

В особенности большим распространением по образцу итальянской поэзии стала пользоваться в Англии форма сонета . В конце XVI в. в Англии насчитывались уже десятки «сонетистов». В числе лучших авторов сонетов считались Филипп Сид­ней, Эдмунд Спенсер и, наконец, Шекспир.

Филипп Сидней (Philip Sidney, 1554 - 1586) родился в родовом замке в Кентском графстве видной аристократической семье, учился в Оксфордском университете, по окончании которого назначен был членом посольства, от­равляющегося во Францию. В Париже он продолжал учиться, но вращался также при дворе и вел знакомство с рядом французских писателей-гугенотов.

Варфоломеевская ночь (24 августа 572 г.) заставила его спешно покинуть Францию; так началась пора его странствований по Европе. Сидней отправился во Франкфурт-на-Майне, затем в Вену, посетил Венгрию, итальянские земли, Прагу, ряд немецких городов и через Голландию вернулся на родину.

Можно сказать, что он исколесил всю Европу и посетил при этом все главные центры тогдашнего гуманистического образования и реформационного движения, горячим сто­ронником которого он был.

В Англии Сидней был приглашен ко двору и здесь впервые увидел Пенелопу Девер, дочь графа Эссекса, которую он впоследствии воспел под именем Стеллы в сборнике сонетов («Астрофель и Стелла» , изд. в 1591 г.). При­дворные интриги заставили Сиднея уединиться в сельском замке его сестры, и здесь он написал наиболее важные из своих произве­дений - пасторальный роман «Аркадия» , в который вплетено так­же много его лирических стихотворений, и трактат «Защита поэзии» (1579-1580).

Впоследствии Сидней возвратился ко двору, но затем в 1585 г. присоединился к английским войскам, посланным в Нидерланды для борьбы против католической Испании, и был убит здесь в одном из сражений.

Крупнейшим поэтом английского Возрождения является Эд­мунд Спенсер (Edmund Spenser, 1552 - 1599). Если предше­ственники его ориентировались главным образом на иноземные ли­тературы, то он на основе тех же воздействий итальянской (и отчасти французской) поэзии попытался создать чисто английскую, национальную поэзию.

Среда, в которой Спенсер получил воспитание, мало чем напо­минала обстановку, в которой жили Уайет, Серрей или Сидней.

Он не был родом ни из аристократической, ни из состоятельной семьи, но в Кембриджском университете получил солидное классическое образование. В 1578 г. мы находим его в Лондоне, где его универ­ситетские товарищи ввели его в дома Сиднея и Лейстера, через ко­торых он, вероятно, получил доступ и ко двору. К этому времени относится создание Спенсером «Календаря пастуха» и, вероятно, начало работы над поэмой «Королева фей» . Так как Спенсер не был материально обеспечен, чтобы жить без службы, друзья вы­хлопотали ему место личного секретаря лорда Грея в Ир­ландии.

В 1589 г. Спенсер возвратился в Лондон и жил в самой столице или неподалеку от нее около десятилетия, всецело отдавшись лите­ратурному творчеству. В 1590 г. в Лондоне были изданы первые три книги поэмы «Королева фей» , посвященной королеве Елизаве­те, которые принесли ему литературную славу; несмотря на не­большую ежегодную пенсию, назначенную ему Елизаветой, мате­риальные дела Спенсера шли далеко не блестяще, и он стал вновь помышлять о какой-нибудь служебной должности. В 1598 г. он был шерифом в небольшом ирландском местечке, но в этом году про­изошло крупное восстание в Ирландии. Дом Спенсера был раз­громлен и сожжен; сам он бежал в Лондон и здесь вскоре умер в крайне стесненных обстоятельствах.

Незадолго до смерти им был написан прозаический трактат «О современном состоянии Ирландии» . Современники утверждали, что именно это сочинение, заклю­чавшее в себе много правды относительно жестокой эксплуатации и разорения ирландцев английскими властями, было причиной гне­ва на Спенсера королевы Елизаветы, лишившей его всякой мате­риальной поддержки.

Первыми напечатанными стихотворениями Спенсера были его переводы шести сонетов Петрарки (1569); позднее они были пере­работаны и изданы вместе с его переводами из поэтов французской «Плеяды».

Большое внимание обратило на себя другое произведе­ние Спенсера, замысел которого внушен ему был Ф. Сиднеем, - «Календарь пастуха» (1579). Оно состоит из двенадцати стихотвор­ных эклог, последовательно относящихся к 12 месяцам года. В одной из низ рассказывается о том, как пастух (под видом которого Спен­сер выводит самого себя) страдает от любви к неприступной Розалинде, в другом восхваляется Елизавета, «королева всех пастухов», в третьем - под видом пастухов выступают представители проте­стантизма и католицизма, ведущие между собой споры на рели­гиозно-общественные темы, и т. д.

Следуя модному в ту пору па­сторальному жанру, стихотворения «Календаря пастуха» отличаются изысканностью стиля и ученым мифологическим содержанием, но вместе с тем они заключают в себе ряд очень живых описаний сельской природы.

Лирические стихотворения Спенсера по своим поэтическим до­стоинствам выше его ранней поэмы; они изданы были в 1591 г. после большого успеха первых песен его «Королевы фей».

Среди этих стихотворений иные отзываются еще ранней учено-изысканной манерой («Слезы муз», «Развалины времени» ), другие отличаются искренностью своего тона и изяществом выражения («Смерть ба­бочки» ), третьи, наконец, своими сатирическими чертами (например, «Сказка матушки Губерд» , в которой рассказывается притча о лисице и обезьяне).

Сатирическими чертами отличается также поэма «Возвращение Колина Клаута» (1595).

В основу сюжета поэмы положен рассказ о приглашении Спенсера вновь посетить Лондон и двор Цинтии (т. е. королевы Елизаветы), сделанном поэту Уолтером Рэли, из­вестным мореплавателем, ученым и поэтом, (в поэме он фигурирует под вычурным именем «Пастуха моря»). Рэли посетил Спенсера в Ирландии в 1589 г. В поэме рассказывается о приеме поэта при дворе и под вымышленными именами даются пестрые, живые ха­рактеристики близких к королеве государственных людей и поэтов.

Однако самым популярным и наиболее прославленным произведением Спенсера была его поэма «Королева фей» .

Образцами для этой поэмы частично послужили поэмы Ариосто («Неистовый Роланд») и Т. Тассо («Освобожденный Иерусалим»), но Спенсер многим обязан также средневековой английской аллего­рической поэзии и циклу рыцарских романов о короле Артуре. За­дача его заключалась в том, чтобы сплавить эти разнородные по­этические элементы в одно целое и углубить нравственное содержание куртуазной поэзии, оплодотворив ее новыми, гумани­стическими идеями. «Под царицей фей я хочу вообще разуметь сла­ву, - писал Спенсер о своей поэме, - в частности же я понимаю под ней превосходную и славную особу нашей великой королевы, а под страною фей - ее королевство». Он хотел придать своему произве­дению значение национальной эпопеи и поэтому создавал ее на ос­нове английских рыцарских преданий и настаивал на ее учитель­ном, воспитательном характере.

Сюжет поэмы отличается большой сложностью. Королева фей Глориана посы­лает двенадцать своих рыцарей уничтожить двенадцать зол и пороков, от которых страдает человечество. Каждый рыцарь олицетворяет какую-либо добродетель, подобно тому как и чудовища, с которыми они борются, олицетворяют пороки и заблуждения.

В двенадцати первых песнях рассказывается о двенадцати приклю­чениях рыцарей Глорианы, но поэма осталась неоконченной; каждый рыцарь дол­жен был принять участие в двенадцати битвах и только после этого мог вернуться ко двору королевы и дать ей отчет о своих подвигах.

Один из рыцарей, Артегалл, олицетворяющий Справедливость, борется с великаном Несправедливостью (Гранторто); другой рыцарь, Гюйон, являющийся олицетворением Умеренности, борется с Пьянством, и изгоняет его из храма Сладострастия.

Рыцарь сэр Калидор, вопло­щение Учтивости, обрушивается на Клевету: характерно, что он находит это чудо­вище в рядах духовенства и заставляет его умолкнуть после ожесточенной борьбы. «Но, - замечает Спенсер,- в настоящее время, по-видимому, оно опять получило возможность продолжать свою тлетворную деятельность».

Моральная аллегория соединяется с политической: против Глорианы (коро­левы Елизаветы) выступают могущественная колдунья Дуэсса (Мария Стюарт) и Герион (король испанский Филипп II). В некоторых опасных приключениях рыца­рям помогает король Артур (фаворит Елизаветы граф Лестер), который, увидев Глориану во сне, влюбился в нее и вместе с волшебником Мерлином отправился на поиски ее королевства.

Поэма, вероятно, закончилась бы браком короля Артура и Глорианы.

В рассказах о приключениях рыцарей, несмотря на то что Спен­сер всегда придает им аллегорический смысл, много выдумки, за­нимательности и красивых описаний. «Королева фей» написана особой строфой (состоящей из девяти стихотворных строчек вместо обычной в итальянских поэмах октавы, т. е. восьмистишия), полу­чившей название «спенсеровской строфы» . Эта строфа была усвое­на английскими поэтами XVIII в. в период возрождения интереса к «романтической» поэзии Спенсера и от них перешла к английским романтикам (Байрон, Ките и другие).

Широкое развитие в английской литературе XVIв. лирических и эпических жанров вызвало в это время интерес и к теоретическим проблемам поэзии. В последней четверти XVIв. появился ряд английских поэтик , обсуждавших вопросы английского стихосложе­ния, поэтических форм и стиля. Главными из них являются «Искус­ство английской поэзии» (1589) Джорджа Путтенхема и «Защита поэзии» (изд. 1595 г.) Филиппа Сиднея . В первой автор, исходя из образцов античной и ренессансной поэзии, но с полным понима­нием своеобразия английского языка, подробно говорит о задачах поэта, о содержании и форме поэтических произведений.

«Защита поэзии» Сиднея в свою очередь исходит из античных и европейских ренессансных теоретических предпосылок о поэтическом творчестве и с этой стороны, между прочим, осуждает английскую народную драму шекспировской эпохи, но в то же время сочувственно отзы­вается о народных балладах и провозглашает реалистический прин­цип как основу поэзии. «Нет ни одного вида искусства, составляю­щего достояние человечества,- говорит Сидней,- который не имел бы своим объектом явлений природы». Поэтики Путтенхема и Сид­нея, вероятно, были известны также Шекспиру.

Шестнадцатый век - самый драматический в летописях Англии, самый славный в истории ее литературы. Есть ли в галерее английских монархов фигуры живописней, чем Генрих VIII и великая Елизавета? Есть ли победа более легендарная, чем разгром испанской Непобедимой Армады? Есть ли поэт славнее Шекспира? За какие-нибудь сто лет страна на окраине Европы, раздираемая междоусобицами, превратилась в великую державу, готовую бороться за свое первенство на всех океанах, прошла путь почти от разбитого корыта до той Англии, которую вскоре по праву назовут «Владычицей морскою».

Английское Возрождение, в основном, совпало с эпохой Тюдоров. Точкой отсчета следует считать битву при Ботсворте (1485 год), в которой пал король Ричард III , пресловутый злодей из одноименной пьесы Шекспира. Так завершились войны Алой и Белой Розы. Оба куста, алый - Йорков и белый - Ланкастеров, оказались ощипанными до цветочка, и на престол взошел Генрих VII (1485–1509), родоначальник новой династии Тюдоров. Страна была обескровлена, знатные лорды перебиты, французские владения почти полностью утрачены. Ровно через семь лет после Ботсвортской битвы, в 1492 году, Колумб откроет Америку и начнется великая гонка за землями и сокровищами Нового Света. Большую часть этого жирного пирога на первых порах захватит Испания. Но Генрих Тюдор (отдадим ему должное), несмотря на свою вошедшую в поговорку прижимистость, уже тогда не жалел денег для развития английского флота. И результаты сказались - в годы царствования его славной дочери Елизаветы.

Не властолюбие королей, но сама логика вещей толкала страну, уставшую от раздоров, к абсолютной монархии. На это ориентировался уже Генрих VII, а еще больше - его сын Генрих VIII Тюдор (1509–1547). В конце концов он установил полную власть не только над государством, но и над английской церковью, провозгласив себя ее верховным главой (1534 г.). Это означало разрыв с римским папой, но здесь англичане уже не были первыми; антипапская Реставрация, начатая виттенбергским доктором богословия Лютером, к тому времени уже победила во многих немецких землях, а также в Голландии; со временем Англия все больше начнет ориентироваться на своих протестантских союзников в Европе.

Генрих VIII вошел в историю как деспот и «Синяя Борода» на английском троне. Это был властный и упрямый король, укрепивший и сплотивший страну, - но в тоже время и расколовший ее по религиозному принципу, что еще отзовется век спустя, в эпоху Английской революции и гражданской войны. Он был отлично образован, поощрял гуманистические знания и ренессансную культуру; именно при нем молодому придворному сделалось неприлично не музицировать, не петь, не писать стихов. Но этот любитель искусств без жалости отправил на эшафот великого Томаса Мора, казнил графа Сарри и ряд других придворных поэтов. Венценосный рыцарь, сражавшийся на турнирах за честь прекрасных дам и собственноручно сочинявший для них мадригалы, он без долгих раздумий предал палачу свою жену королеву Анну Болейн, а потом и королеву Елизавету Говард; хорошо еще, что король казнил не всех своих жен (их у него было шесть), а только через одну.

Малолетний сын Генриха Эдуард VI , коронованный в 1547 году (это он описан в романе Марка Твена «Принц и нищий»), был неизлечимо болен и правил недолго. После него трон захватила дочь Генриха от его первого брака с Екатериной Арагонской, Мария Тюдор (1553–1558). Обвенчавшись с испанским принцем Филиппом, она резко развернула Англию назад, к католичеству. Если каких-нибудь десять лет назад казнили тех, кто оставался верным католической вере и не признавал королевского «Акта о супрематии», то теперь на костер и под топор палача десятками и сотнями пошли те, кто не хотел возвращаться под власть римской церкви. Неудивительно, что, когда Мария Католичка умерла, многие англичане облегченно вздохнули. к власти пришла дочь Генриха VIII и Анны Болейн, двадцатипятилетняя Елизавета Тюдор (1558–1603) и началось одно из самых длинных царствований в английской истории.

Время показало, каким «Макиавелли в юбке» оказалась новая королева. Серьезно образованная, отлично знающая несколько языков, она к тому же обладала исключительными политическими и дипломатическими талантами. В то время существовало предубеждение против женщин на троне; но Елизавета сумела и этот «недостаток» обернуть к своей выгоде, превратить в козырную карту. Она предложила народу идею королевы-девственницы как символа мистического союза между монархиней и государством. Расчет был точный: женщина - это грешная Ева, от которой все беды, но дева - это Пресвятая Мария, от которой приходит спасение. Елизавета так и не вышла замуж, корона заменила ей брачный венец. Но притом - вот что любопытно! - оставаясь как бы обрученной с английским народом , королева на протяжении всего царствования вела переговоры о замужестве со многими европейскими властителями, используя себя как приманку, а предполагаемый брак как мощный рычаг политики, и мастерски, годами, водила за нос претендентов - в частности, испанского короля Филиппа.

Постепенно и без резких движений Елизавета восстановила англиканскую церковь, по своим догматам и устройству осуществляющую некий компромисс между католичеством и лютеранством. При этом образовалось два крыла радикалов: католиков, сторонников папы, и пуритан, стоявших за полное освобождение от римских обрядов, - с каждым из которых государству пришлось в дальнейшем вести борьбу. Особенно опасными были католики, которых поддерживали не только континентальные державы, но и независимая от Англии Шотландия и примыкающие к ней северные графства. Елизавете пришлось опасаться шотландской королевы Марии Стюарт, своей кузины, которую северяне прочили на трон Англии. к счастью для Елизаветы, Мария запуталась в амурных интригах и, обвиненная в причастности к убийству своего мужа лорда Дарнли, вынуждена была бежать в Англию, где вскоре оказалась на положении пленницы. В 1586 году, когда Испания активно готовилась к нападению на Англию, тайная служба Елизаветы разработала и осуществила операцию (можно сказать, провокацию) по вовлечению Марии Стюарт в преступную переписку с Испанией и получила все необходимые ей улики. Шотландская королева была обвинена в заговоре против Англии, предана суду и казнена 8 февраля 1587 года. В следующем году испанская Непобедимая Армада из 134 кораблей с огромным экспедиционным корпусом на борту отплыла к берегам Англии, намериваясь раз и навсегда покончить с «королевой-еретичкой», но была решительно атакована английским флотом в проливе Ла-Манш, возле порта Кале. Разгром завершила буря, потопившая многие испанские корабли; лишь жалкие остатки Армады сумели вернуться на родину.

Победа над Непобедимой Армадой воодушевила англичан. Борьба против испанцев на море, имевшая до этих пор эпизодический характер, - вспомним пиратские подвиги Фрэнсиса Дрейка, произведенного Елизаветой в рыцари! - приняли характер настоящей морской войны: набеги на испанские колонии в Америке, захваты идущих оттуда в метрополию «золотых» и «серебряных флотилий», нападения на портовые города в самой Испании (например, взятие Кадиса в 1596 году). Английские добровольцы и регулярные части сражались в Нидерландах, помогая молодой Голландской республике противостоять тем же испанцам. Одновременно расширялась международная торговля. С 1554 года существовала Московская компания, каждое лето посылавшая свои корабли в Архангельск; в 1581 году была основана Левантийская компания для торговли с Ближним Востоком, а в 1600-м - знаменитая в будущем Ост-Индская компания. Англичане старались закрепиться и на берегах Нового Света. Сэр Уолтер Рэли совершил экспедицию в Гвиану, на берега реки Ориноко, где он искал золотой край Эльдорадо. По его же инициативе была основана первая английская колония в Северной Америке, Вирджиния.

Все эти новости, новшества и достижения становилось всеобщим достоянием - через королевские и парламентские указы, отчеты о путешествиях, листовки с балладами на злободневные темы, через театральное действо, наконец. Кругозор среднего англичанина резко расширился, страна почувствовала стоящей себя на большом историческом и географическом перекрестке; и не случайно, что именно эти годы патриотического подъема совпали и с годами бурного расцвета английского театра, поэзии и драматургии.

Первым английским ренессансным поэтом, в сущности, был уже Джеффри Чосер (1340?-1400) - современник Боккаччо и Петрарки. Его поэма «Троил и Крессида», наравне со стихами итальянцев, послужила непосредственным образцом для английских поэтов XVI века от Уайетта до Шекспира. Но наследники Чосера не сумели развить его достижения. Столетие после смерти Чосера было временем поэтического отката, затянувшейся паузы. Может быть, это связано с политической нестабильностью Англии XV века? Судите сами. В XIV веке -50-летнеецарствование Эдуарда III - и явление Чосера. В XV веке - чехарда королей, война Роз - и ни одного великого поэта. В XVI веке -38-летнее царствование Генриха VIII и первый расцвет поэзии, затем -45-летнее царствование Елизаветы и все наивысшие достижения английского Ренессанса, включая Шекспира. Получается, что для поэзии важна именно стабильность, если даже это жесткая власть или деспотия. Тут есть о чем задуматься.

Разумеется, для расцвета английской поэзии были и другие причины. Одна, вполне очевидная, - начало английского книгопечатания, положенное Уильямом Кэкстоном в 1477 году. С тех пор количество издаваемых в Англии книг росло в геометрической прогрессии, впрямую повлияв на подъем национального образования - школьного и университетского. Среди первых книг, напечатанных Кэкстоном, были и полузабытые поэмы Чосера, которые таким образом стали достоянием широкого читателя.

Впрочем, и в XVI веке развитие английской поэзии шло неравномерно: после казни графа Сарри в 1547 году наступило заминка на три десятилетия - до появления на поэтическом горизонте таких звездных имен как Филип Сидни, Эдмунд Спенсер и Уолтер Рэли. Лишь в 1580-е годы начинается ускорение, и в последнее десятилетие елизаветинской эпохи - резкий взлет: Кристофер Марло, Уильям Шекспир, Джон Донн.

Английская культура Возрождения литературоцентрична. Увы, она не может похвастаться шедеврами живописи или скульптуры. Сказался ли тут недостаток солнца или преобладание воображения над наблюдением, характерный для народов северных лесов - германцев и кельтов, не будем гадать, но факт остается фактом: культурным героем англичан стал не художник, а поэт. Стихописание в Англии XVI века сделалось настоящей манией. Не говоря уже о том, что искусство поэзии считалось непременной частью рыцарских совершенств и в этом качестве распространилось при дворе и в высшем обществе, те же стихи - через школьное обучение, театр, через книги и баллады-листовки - вошли в быт практически всех грамотных сословий. Редко какой лондонский подмастерье не мог при необходимости сочинить сонета или хотя бы пары рифмованных строф. Стихами писали не только дружеские послания и любовные записки, но и книги ученые, назидательные, исторические, географические и так далее.

Век рифмачей; кругом так и кишат
Стишки, стишки… нет спасу от стишат, -

ехидно заметил Бен Джонсон. Конечно, стихоплетство еще не поэзия, и количество не всегда переходит в качество… хотя в конечном счете все-таки переходит. «Век рифмачей» («a Rhyming Age») оказался на своем пике веком поэтических гениев.

Стихи, как мы уже сказали, бытовали тогда на разных уровнях. Они могли служить средством общения или инструментом придворной карьеры - высокие вельможи не были нечувствительны к стихотворной лести; и в то же время поэзия осознавалась как искусство, то есть служение прекрасному. Но печатать свои стихи, то есть делать их достоянием посторонней публики, поэту-дворянину не подобало. Ни Уайетт, ни Сидни и пальцем не пошевелили, чтобы предать огласке свои стихи, их честолюбие не выходило за пределы узкого кружка знатоков, «посвященных».

Положение стало меняться лишь к концу века, когда в литературу вошло новое поколение литераторов-разночинцев. Стремясь заручиться поддержкой, они посвящали свои книги вельможам - покровителям искусств или самой монархине. Писатель-профессионал по сути своей не может существовать без материального покровительства - либо мецената, либо публики. Но книготорговля не была еще тогда достаточно развита, чтобы поэт мог жить (или просто выжить) на свои стихи. Только расцвет театров в шекспировскую эпоху дал поэту-драматургу подобную возможность. Такие писатели, как Шекспир и Джонсон, фактически использовали оба вида поддержки - властных покровителей и театральной толпы. Пройти между Сциллой и Харибдой удавалось немногим, писавшим только «для души»: к их числу отнесем, например, талантливейшего ученика Джона Донна, священника Джорджа Герберта.

Поэзия Ренессанса была тесно связана с монархией, с жизнью королевского двора. Первый крупный поэт тюдоровской эпохи Джон Скельтон был сперва латинским учителем принца Генри (будущего короля), а затем чем-то вроде придворного шута. Автора первых английских сонетов Томаса Уайетта романтическая легенда связывает с Анной Болейн, женой Генриха VIII; при падении несчастной королевы он лишь чудом избежал гибели. Джордж Гаскойн , лучший поэт середины века, всю жизнь старался обратить на себя внимание двора, войти в фавор правящей монархини - и умер, едва достигнув желанной цели. Филип Сидни , «английский Петрарка», после своей геройской смерти на поле боя был канонизирован как образцовый рыцарь и поэт, стяжал государственной пышности похороны и посмертные почести. Уолтер Рэли , широко известный как солдат, политик, ученый и мореплаватель, обладал также первоклассным литературным даром; стихи Рэли к «королеве-девственнице» принадлежат к лучшим цветам ее поэтического венка. Елизавета и сама посвящала стихи своему любимцу, верному «Сэру Уолтеру». Увы, после смерти старой королевы колесо Фортуны повернулось: могущественный фаворит оказался узником Тауэра, и «самая умная голова в королевстве» в конце концов пала, срубленная рукой палача.

Примеры того, как дела литературные переплетались с делами государственными, легко умножить. Многие из этих историй трагичны; но главное в другом. Стихам придавали важность. Да, порою на их авторов писали доносы, их могли арестовать и даже убить. И в то же время принцы и вельможи считали долгом оказывать покровительство поэтам, их сочинения переписывали и бережно хранили. Без поэтов и блеск двора, и жизнь государства в целом, и внутренний мир отдельного человека были неполными. Когда казнили Карла I, он взял с собой на эшафот две книги: молитвенник и пасторально-лирическую «Аркадию» Филипа Сидни. Этим символическим жестом закончилась целая эпоха: в пуританской, буржуазной Англии поэзия заняла принципиально другое место. Лишь полтора столетия спустя поэты-романтики воскресили век Шекспира и заново оценили богатейшее наследие своей ренессансной поэзии.

Сегодня, вглядываясь сквозь толщу полупрозрачного времени, мы видим: это - целая Атлантида, огромный ушедший под воду материк. Сотни поэтов, тысячи книг, сотни тысяч стихотворных строк. Представленные здесь тридцать или около того авторов - лишь небольшая выборка из этого удивительного разнообразия. Она поневоле субъективна, хотя и включает все главные имена той эпохи. Из поэтов первого ряда лишь Эдмунд Спенсер представлен номинально, одним сонетом: будь это хорошо уравновешенная антология, следовало бы дать по крайне мере один отрывок из его прославленной «Королевы фей» - аллегорической поэмы, прославляющей королеву Елизавету.

Из поэтов, условно говоря, второго ряда с особенным сожалением пришлось опустить Джона Дэвиса , чьи главные вещи, поэмы «Nosce Teipsum» и «Оркестр», вряд ли бы воспринимались в куцых отрывках, а на большее в книге просто не было места. Из поэтесс хотелось представить, прежде всего, Изабеллу Уиттни , издавшую в 1573 году первую в Англии книгу стихов, написанных женщиной. Но ее остроумное «Завещание лондонцам», в котором она отписывает своим читателям весь любимый ее Лондон - подробный путеводитель по улицам, лавкам и рынкам города - в переводе неизбежно потерял бы и свою достоверность, и очарование. Вообще, заключительная часть работы над этой книгой была самой мучительной, потому что пришлось добровольно отказываться от много и многого - ради компактности и гармонии, постоянно призывать к порядку разбегающиеся глаза. И все же мне хотелось отобразить широту и размах поэтической эпохи, разнообразие жанров, тем и авторских индивидуальностей. Наряду с классическими произведениями Шекспира и Донна, читатель найдет здесь и шедевры лирики, принадлежащие перу менее известных поэтов, например, стихи Чидика Тичборна , сочиненные перед казнью () или Томаса Нэша . В книгу включены и стихи королевских особ: Генриха VIII, Елизаветы и Иакова I, а также безымянные песни и баллады. Драматическая поэзия представлена двумя отрывками из малоизвестных трагедий - «Оборотень» Томаса Миддлтона и Джорджа Чапмена , а жанр эпиграммы - полузабытого Томаса Бастарда .

Эта книга охватывает, в основном, эпоху Тюдоров - от Генриха до Елизаветы. Поэзия времен Иакова Стюарта отражена лишь сочинениями авторов уже знакомых, то есть «плавно перешедших» в новое столетие и новое царствование (в том числе Донна и Джонсона), а также именами их учеников Джорджа Герберта и Роберта Геррика . Заключительный раздел посвящен Эндрю Марвеллу ; это уже совсем другая эпоха - Английской революции и протектората Кромвеля. И все-таки (такова инерция стиля) поэзия Марвелла - еще во многом ренессансная, она являет собой завершение традиций и английских петраркистов, и английских метафизиков - своеобразный эпилог и подведение черты под тем, что сделали поэты XVI века.

ГУМАНИСТЫ

Возрождение в Англии хронологически совпадает с периодом правления династии Тюдоров, от вступления на престол Генриха VII (1485) и до смерти королевы Елизаветы (1603), последней предста­вительницы этой династии. Еще в XV в., несмотря на все полити­ческие неурядицы и военные неудачи, экономическое развитие Англии быстро шло вперед, вызвало глубокую общественную перестройку и усилило значение тех классов, которые составили потом главную опору королевского абсолютизма. В XVI в., при Тюдорах, Англия пережила полный переворот во всех областях экономической и социальной жизни, превративший ее из стра­ны феодальной в классическую, по выражению Маркса, страну первоначального накопления. На этот период и приходится в Анг­лии необычайный расцвет во всех областях мысли и творчества. Если причины, вызвавшие в Англии новую, гуманистическую культуру, были в общем сходными с теми, которые вызвали Воз­рождение и в других странах Западной Европы, то процесс разви­тия этой культуры протекал в Англии в специфических местных ус­ловиях, придававших ей особый характер на протяжении всего XVI столетия.

С конца XV в. в Англии уже явственно наметились постепенно подготовляющиеся до этого времени экономические перемены, чрезвычайно важные по своим последствиям.

В деревне начался процесс «огораживания», т. е. насильственного захвата помещика­ми общинных крестьянских земель с целью превращения их в паст­бища для овец. Переворот в аграрных отношениях и вызванное им обнищание деревни тесно связаны с развитием новой, капиталисти­ческой мануфактурной промышленности и торговли. В результате за сравнительно короткий промежуток времени коренным образом изменился весь социальный облик Англии и получили совершенно иную расстановку ее классовые силы.

Одна из специфических особенностей английского общественно­го развития в этот период - общность экономических и политиче­ских интересов наиболее мощных классов, которые в равной мере заинтересованы были в поддержке абсолютной монархии Тюдо­ров,- земельного дворянства и буржуазии. Ближайшими поводами для такого объединения социальных сил и возникновения в их сре­де общности культурных запросов явились:

· почти полная гибель в войнах Алой и Белой розы старой, феодальной знати, замки которой перешли в новые, буржуазные руки,

· распродажа весьма обширных церковно-монастырских земель в период Реформации (1535),

· внедрение капиталистических методов во все области хозяй­ственной жизни в деревне и городе. Королевская власть поощряла новый общественный порядок и всячески содействовала развитию промышленности и торговли страны.

· Английские купцы постепен­но освобождались от иностранного посредничества, заводили мощный торговый флот, захватывали новые рынки, устраивали собственные фактории в отдаленных странах света. Широкое разви­тие получает в эту эпоху мореплавание, обеспечившее колониаль­ную торговлю и все возраставшее приращение колониальных тер­риторий и теснее связавшее Англию с континентальной жизнью Европы.

Быстрое капиталистическое развитие Англии имело своим ре­зультатом то, что наряду с растущим богатством господствующих классов резко увеличивалась бедность народа, разоряемого в дерев­не и жестоко эксплуатируемого в городе. Росли бродяжничество, нищенство, против которых издавались суровые законы; в деревне вспыхивали восстания бедняков, боровшихся за землю и свои утра­ченные права; самым крупным из них было крестьянское восстание Роберта Кета (1549).

Быстрое развитие в английском обществе буржуазных элемен­тов определило здесь и наличие реальных предпосылок для бур­жуазной революции, свершившейся в Англии в 40-х годах XVII в.

Однако уже с первых лет царствования Иакова I (1603 - 1625) все резче обозначались возвещавшие эту революцию новые черты об­щественной жизни: обострение социальных противоречий, распад союза между буржуазией и абсолютной монархией и рост полити­ческого антагонизма между ними. К этому времени в Англии по­степенно намечается более резкая социальная дифференциация сре­ди гуманистически настроенной интеллигенции и наступающий вслед за тем кризис гуманистической культуры.

Возрождение в Англии, захватив более чем столетний промежу­ток времени, прошло несколько этапов в своем развитии.

Ранний его период совпал с Реформацией , хотя и имевшей глубокие народные корни, но свершившейся здесь «сверху», правитель­ственным указом короля Генриха VIII (1534).

Это определило важные особенности английского гуманизма. Прежде всего во­просы религии и церковной жизни для всех ранних английских гу­манистов играли несравнимо большую роль, чем для гуманистов итальянских, так как первые увлечения античной литературой и ми­ром новых философских идей хронологически совпали в Англии с жизненным интересом к проблемам назревавшей Реформации.

Во второй период английского Возрождения положение существенно изменяется. Уничтожая экономическое и политическое могущество церкви, королевская власть тем самым подрывала и ее авторитет и ее сильное до того времени идейное влияние. Реформация Генриха VIII облегчила последующим поколениям английских гумани­стов борьбу за светскую культуру против культуры церковной, за жизнерадостное мировоззрение против средневекового монашеско­го аскетизма, за освобождение разума от церковной схоластики. Существенное значение имело и то обстоятельство, что в обще­европейском плане Возрождение в Англии было поздним историческим явлением. Благодаря этому английские гуманисты могли воспользоваться идейным наследием гуманистов других стран.

Наибольший расцвет идей Возрождения приходится в Англии на период царствования королевы Елизаветы (1558-1603), который был вместе с тем порой замечательного подъема колониального и торгового могущества страны. В этот период буржуазная и про­тестантская Англия одерживает победу над феодально-католиче­ской монархией Испании (гибель «Непобедимой армады», 1588), становится крупнейшей морской державой, посылающей свои тор­говые корабли во все страны и укрепляющей свои связи со всеми государствами Европы. На этот период приходится также пора наи­большего равновесия сил дворянства и буржуазии, национального объединения, высокого патриотического подъема. В этот период Англия жадно вбирает в себя все богатства европейской гуманисти­ческой культуры.

Континентальные влияния идут в Англию с разных сторон; не­виданное дотоле развитие получает переводная литература; наряду с античными классиками в Англии переводят теперь многочис­ленные произведения итальянских, французских и испанских писате­лей; широко развертывается научно-философское движение, завер­шающееся появлением в конце века материалистической философ­ской системы Френсиса Бэкона.

Необычайно широкое развитие получает также художественная литература. Идя по пути, проложенному первыми подражателями итальянских лириков Уайетом и Серреем , расцветает блестящая плеяда лирических поэтов; другие поэты создают эпические поэмы, близкие по своему характеру к по­эмам Ариосто и Тассо.

Быстро развивается также английский роман: рыцарский, пастушеский, авантюрный и реально-бытовой; возникает богатейшая драматургия с Шекспиром во главе.

Этот необычайный расцвет во всех областях мысли и творчества, который переживает Англия во второй половине XVI в., является, однако, сравнительно кратковременным.

Уже в самом на­чале XVII в. основная масса английской буржуазии выступает про­тив всей системы английского абсолютизма. Надвигающаяся фео­дальная реакция приближает кризис радостного и жизнеутверждаю­щего ренессансного мировоззрения. Это окрашивает поздний английский гуманизм в довольно пессимистические тона. Однако пессимистические и резко сатирические настроения имеют в Англии и другие истоки. Английские гуманисты были очевидцами глубоких изменений в социально-экономической жизни. Их главным врагом оказался в конце концов не старый феодальный мир, уже отходив­ший в Англии в прошлое, а новое общество, построенное на капи­талистической собственности и наживе, и они чрезвычайно остро и болезненно реагировали на все порожденные этом уродливые явления жизни. Именно эта черта оказалась особенно устойчивой и характерной для гуманистической культуры в классической стра­не первоначального накопления. Во всяком случае эта черта яв­ственно проступает у двух крупнейших деятелей английского Возрождения, стоящих один в начале, другой в конце этой эпохи, - у Томаса Мора и у Шекспира.

В конце XV в. в Оксфордском университете образовался тесный дружеский кружок молодых ученых, объединенных общими запро­сами, с увлечением изучавших классическую древность. Это были первые английские филологи, для которых, однако, общественные задачи и моральные стремления тесно сплетались с научными целя­ми. Виднейшими членами кружка были Вильям Гросин (Wil­liam Grocyn), Томас Линэкр (Thomas Linacre) и Джон Колет (John Colet). Именно этот кружок оказал дружеский прием Эразму Роттердамскому во время нескольких его приездов в Англию, из которых иные оказались довольно продолжительными. К этому же кружку впоследствии примкнул и Томас Мор. Все они учились в Италии и связаны были с Оксфордским университетом. Научные склонности их были во многом различны, но всех их объединял об­щий интерес к классическому миру и новой науке. Гросин интересо­вался филологией и философией, Линэкр - классическими языками и медициной, Джон Колет в классических занятиях видел средство обновления религиозных вопросов. Новое движение, однако, не ограничивалось стенами Оксфорда. «Оксфордские реформаторы», как иногда называют кружок Гросина, имели многочисленных дру­зей и в других городах Англии, например в Кембридже и Лондоне. Немногочисленная при Генрихе VII группа английских гуманистов сделалась шире при Генрихе VIII. Самое выдающееся место среди них занял Томас Мор.

Томас Mop (Thomas More, 1478 - 1535) родился в семье небо­гатого лондонского судьи. Уже в школе Томас обнаружил большие способности к латинскому языку и обратил на себя внимание видного политического деятеля этого времени, кардинала Джона Мортона, который взял мальчика к себе в дом, а затем, когда ему пошел пятнадцатый год, отдал его в Оксфордский университет. У Мортона, находившегося в близких отношениях с англий­скими гуманистами, Томас полу­чил новый толчок к занятиям литературой и философией, а в университете усовершенствовал свои знания в латинском и грече­ском языках и усердно занимался классическими писателями. Осо­бенно интересовался он сочинения­ми Платона. По окончании кур­са в университете Мор занял скромное место и продолжал свои литературные труды.

Избранный в парламент (1504), он приобрел известность дерзкой по тому времени оппозицией правительству, добившись отказа парламента от вотирования новой денежной суммы для короля. Король засадил в тюрьму отца Мора, тре­бовал взноса большого штрафа, самому Томасу пришлось прятаться от происков двора. Эта эпоха его жизни была временем серьезного нравственного кризиса, углубленной работы над собой, утверждения миросозерцания. К этому времени у Мора зрели уже многие из тех идей, которые положены были им в основание его «Утопии» . Большое значение имели для него также продолжавшиеся дружеские отношения с оксфордскими гуманистами, из которых некоторые вскоре переехали в Лондон. Он переводит на английский язык про­изведения итальянского гуманиста Пи ко де лла Мира ндола, много пишет по-латыни и по-английски - на латинском языке, впрочем, охотнее, чем на английском. В числе его произведений находятся латинские эпиграммы, сатиры, переводы поэтов греческой анто­логии; интересно, что среди этих произведений находится, например, написанный английским балладным стихом «Веселый рассказ о том, как полицейский сержант научил играть монаха» , пользовавшийся в Англии большой популярностью и еще в XVIII в. внушивший поэту Дж. Кауперу сюжет его комической баллады о «Джоне Гильпине».

Положение Мора резко изменилось со вступлением на престол Генриха VIII. Мор приветствовал нового короля, с которым в первые годы его правления связывались надежды на покровительство гуманистическому движению, обратил на себя его внимание и стал быстро подыматься вверх по служебной лестнице. В 1529 г. он достиг должности лорда-канцлера.

Во время поездки во Фландрию в 1515 г. Мор задумал и частич­но написал самое знаменитое из своих произведений - «Утопию», благодаря которой он с полным правом может быть назван первым представителем утопического социализма. Находясь в Ант­верпене в качестве представителя лондонского купечества, Мор познакомился с местным учителем, гуманистом и другом Эразма, Петром Эгидием, которому и была посвящена «Утопия»; он был и ее первым издателем (1516). На английский язык «Утопия» переведена была и издана в первый раз лишь много лет спустя (1551).

«Утопия» - слово, изобретенное Мором и с той поры сделав­шееся нарицательным, составлено им из греческих слов и обозна­чает «несуществующее, небывалое место». Мор рассказывает в своей книге, что в Антверпене он будто бы встретился с бывалым путешественником, португальцем родом, Рафаилом Гитлодеем, ко­торый был одним из спутников флорентийского мореплавателя Америго Веспуччи, несколько раз посетившего Новый Свет и дав­шего его описание (1507). Расставшись с Веспуччи, Гитлодей само­стоятельно объездил много дотоле неведомых стран, в том числе и находящийся на далеком Западе остров Утопию. Книга Мора и состоит из бесед с Гитлодеем, причем многие свои мысли из осторожности Мор вкладывает в уста своему собеседнику.

Дав резкую критику современного социального порядка в пер­вой части книги, Гитлодей во второй части в качестве примера «наи­лучшего состояния государства» дает описание общественного устройства на острове Утопии, где он провел пять лет и откуда он, по собственным словам, никогда не уехал бы, «если бы не руко­водствовался желанием поведать об этом новом мире», так как нигде в другом месте он «не видел народа с более правильным устройством, чем там».

Форма произведения Мора не была новостью в литературе того времени; примыкая, с одной стороны, к позднегреческим аван­тюрным «романам-путешествиям», «Утопия», с другой стороны, имеет непосредственную связь с распространенными и в средние ве­ка легендами о «земном рае», или островах блаженства и вечного веселья.

В начале XVI в., вскоре после открытия Америки и в эпо­ху продолжающихся географических открытий, эта старая сюжет­ная схема должна была совершенно преобразиться у гуманистиче­ски настроенного писателя. Действительно, под пером Мора она получила и совершенно новые черты, и совершенно иную идейную целеустремленность. В числе источников, которыми воспользовался Томас Мор для своего произведения, - помимо столь злободневно звучавших в то время повествований о новооткрытых землях - бы­ли средневековый трактат блаженного Августина «О граде божьем» (413). Трактат, построенный, как и «Утопия», но в отличном от него смысле, на противопоставлении идеального государства государству греховному, коснеющему во зле и пороках.

Были источники также в классиче­ской литературе,― в особенности сочинения Платона («Республика», «Законы», философские диалоги «Тимей» и «Критий», с их повествованием об острове Атлантиде).

Еще большее значение для Мо­ра имела современная ему английская действительность; по контрасту с ней он и создавал картину идеального государства. Устами Гитлодея Мор в первой части подробно описывает Англию с ее «жадными и ненасытными обжорами», уничтожающи­ми межи полей, соединяющими в своих руках тысячи акров земли, изгоняющими крестьян и своими насилиями и притеснениями, обра­щающими их в бесприютных бродяг-скитальцев.

Иными словами, Мор подробно характеризует аграрный кризис и совершавшийся на его глазах процесс зарождения в Англии капиталистического сель­ского хозяйства и промышленности. В уста своего собеседника Мор влагает слова, сделавшиеся знаменитыми, о которых вспоми­нает и Маркс в «Капитале»: «Ваши овцы... стали такими прожор­ливыми и неукротимыми, что поедают даже людей, разоряют и опустошают поля, дома и города» 1 . (1 См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Изд. 2, т. 23, с. 731. Прим. 193.)

Основную причину охватившего Англию бедствия Мор усма­тривает в частной собственности, при существовании которой не может быть ни справедливости, ни общественного благополучия. «По-моему, - говорит он, - где только есть частная собственность, где все меряют на деньги, там вряд ли когда-либо возможно пра­вильное и успешное течение государственных дел». Поэтому в Утопии вся земля составляет общее достояние и возделывается сво­бодным трудом. Но Мор идет и дальше: он считает, что из всех форм частной собственности самая могущественная и наиболее уродующая природу человека - деньги, не приносящие счастья ни их обладателям, ни тем, кто вовсе лишен их. Поэтому в «Утопии» он проповедует презрение к золоту и драгоценностям и устанавливает полное социальное равенство, общность труда и пользования всеми его результатами.

Организация производства в Утопии носит семейно-ремесленный характер и нимало не напоминает зарождав­шиеся в Англии капиталистические мануфактуры, равно как и весь образ жизни утопийцев.

Их быт и нравы коренным образом отли­чаются от конкретных условий жизни любой европейской страны XVI в., в первую очередь Англии. Кое-где в описании острова Уто­пии отчетливо проступают архаические черты: так, например, насе­ление Утопии, оторванное от земельной собственности и периоди­чески каждые два года переезжающее из деревни в город и обратно, тесно прикреплено к семье и семейному союзу. Народ организован по семьям, состоящим не менее чем из 40 человек, и по филам - из 30 семейств, над которыми начальствует филарх; во главе же 10 филархов стоит протофиларх; бросается в глаза кон­траст между общностью имуществ и сохранением патриархального родительского авторитета. Такими же архаическими чертами являются в Утопии сохранение религиозных верований, хотя и в отличной от христианства форме, и наличие у утопийцев института рабства.

И тем не менее по смелости мысли, по отчетливости решения поставленной им себе задачи - показать на конкретном примере, как может быть организовано общество на началах всеоб­щего равенства без частной собственности,- «Утопия» занимает совершенно исключительное место в мировой литературе, и автор с полным правом должен быть назван родоначальником и одним из величайших представителей утопического социализма.

Влияние «Утопии» на мировую литературу и общественно-поли­тическую мысль было чрезвычайно велико, В том или ином отно­шении у Мора учились и над его книгой размышляли и Рабле, и Шекспир, и Свифт.

Все социальные утопии XVI-XIX вв. от Кампанеллы до Морелли, Фонтенеля, Дени Вераса и Кабэ восходят к «Утопии» Т. Мора как к своему первоисточнику. На русский язык «Утопия» впервые переведена была (с французского) в 1790 г.

Дальнейшая литературная деятельность Мора представляет зна­чительно меньший интерес. Написанная им по-английски «История Ричарда III» так и осталась незавершенной. Тем не менее, этот труд является одним из первых образцов новой английской гуманистиче­ской историографии, могущий служить примером связного и глубо­ко продуманного исторического повествования, и, кроме того, на­писан прекрасной английской прозой.

В 1518 г. Мор находился уже при дворе Генриха VIII. Широкая известность его как блестящего публициста и философа побудила короля приблизить его к себе. Вскоре помощь Мора понадобилась королю для его полемики с Лютером.

Однако впоследствии уча­стие Мора в составлении и редактировании изданных от имени Генриха VIII книг «Утверждение семи таинств против Мартина Лютера» (1521) и «Ответ Мартину Лютеру» (1523) послужило пово­дом для обвинения Мора в государственной измене. Это случилось, когда Генрих порвал с Римом и резко вступил на путь реформации. Мор отказывался признать законность развода короля с Екатери­ной Арагонской и еще более резко возражал против присвоения Генрихом титула «главы англиканской церкви», не желая принести в этом присягу королю.

В 1532 г. он отказался от должности лор­да-канцлера, вскоре затем был арестован, судим и приговорен к смертной казни (1535), которую встретил мужественно, не отка­завшись от своих убеждений. Это была одна из ранних и крупней­ших жертв тюдоровского абсолютизма.

Крупнейшим английским ученым и философом эпохи Возрожде­ния был стоящий в конце этого периода Френсис Бэкон (Fran­cis Bacon, 1561-1626).

Бэкон по своему происхождению принадлежал к новому дворян­ству, учился в Кембриджском университете, затем жил некоторое время в Париже. Возвратившись в Англию, он изучил право и сде­лался юрисконсультом казначейства. В 1593 г. Бэкон был избран в парламент, где некоторое время выступал в рядах оппозиции.

Удалившись затем в свое поместье, неподалеку от Лондона, он отдался научной и литератур­ной работе. После вступления на престол Иакова I Бэкон вновь привлечен был к государственной деятельности и, непрерывно продвигаясь вперед по чиновной лест­нице, получил в 1617 г. должность лорда хранителя печати, а в сле­дующем - лорда-канцлера, од­ну из высших должностей в государстве. Однако в 1621 г. оппозиционный парламент обвинил его в злоупотреблениях и взяточни­честве, и Бэкон был предан суду; впрочем, тюремное заключение его продолжалось недолго, и, хотя политическая деятельность его на этом закончилась, он вновь по­лучил возможность отдаться научной и литературной работе.

Расцвет научной и литературной деятельности Бэкона прихо­дится на первые десятилетия XVII в.

В 1605 г. он издал трактат «О преуспеянии наук» , затем он написал ряд философских трудов - о классификации научных дисциплин, об античном знании по вопро­сам астрономии, естествознания и т. д.

Важнейшим из них явился «Новый органон» (1620), названный так в противовес «Органону» Аристотеля. В этом сочинении Бэкон подверг жестокой критике схоластическую науку и рекомендовал новый метод, основанный на опытном изучении природы.

По своим философским воззрениям Бэкон является материали­стом. Маркс называет его «настоящим родоначальником английско­го материализма и всей современной экспериментирующей науки». «Естествознание является в его глазах истинной наукой, а физика, опирающаяся на чувственный опыт, - важнейшей частью естество­знания. (...) Согласно его учению, чувства непогрешимы и соста­вляют источник всякого знания. Наука есть опытная наука и со­стоит в применении рационального метода к чувственным данным. Индукция, анализ, сравнение, наблюдение, эксперимент суть главные условия рационального метода... У Бэкона, как первого своего творца, материализм таит еще в себе в наивной форме за­родыши всестороннего развития. Материя улыбается своим поэти­чески-чувственным блеском всему человеку» 1 .

(1 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Изд. 2, т. 2, с. 142-143.)

Важное место занимает Бэкон также в истории английской про­зы как автор «Опытов» (1597). Написанные на английском языке, в отличие от его научных трудов, писавшихся или издававшихся большею частью по-латыни, «Опыты» Бэкона в Англии вызвали ряд подражаний.

Эта книга состоит из небольших «очерков» или «этюдов», в которых Бэкон излагает свои взгляды по различным вопросам философии, морали и общественной жизни. В сжатой, но общепонятной форме, простым, но отточенным языком Бэкон рас­суждает здесь «о дружбе», «об истине», «о мщении», «о путеше­ствиях», «о садоводстве» и т. д., стремясь всюду извлечь выводы из непосредственного опыта жизни или наблюдений над действи­тельностью и противопоставляя их отвлеченным рассуждениям книжного характера.

Мы находим здесь много смелых и неожи­данных афоризмов и глубокие проблески диалектической мысли. Название «Опыты» возникло под влиянием одноименной книги французского писателя-гуманиста Монтеня; однако, несмотря на несколько заимствований из Монтеня, Бэкон всей системой своих воззрений мало напоминает родоначальника французского скепти­цизма.

Бэкон является также автором написанного на латинском языке романа-утопии «Новая Атлантида» (1623), в котором он прослав­ляет науку, рассматривая прогресс научной техники как основу бу­дущей счастливой жизни человечества. Но в этом своем произведе­нии-утопии Бэкон не только не высказывает таких смелых мыслей о социальных преобразованиях, как Томас Мор, но даже вступает с ним в полемику по ряду вопросов. Причиной этого является то, что в 20-х годах XVII в. гуманистическая мысль Англии была уже на ущербе.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

ЛИРИКА И ПОЭМЫ XVI ВЕКА

Английская литература эпохи Возрождения развивалась в тес­ной связи с литературой других европейских стран, в первую оче­редь гуманистической Италии.

В течение всего XVI века итальянская литература пользовалась особой популярностью в Англии, являясь излюбленным источником тем, сюжетов и форм для английских писателей. В подлинниках и переводах в Англии получили широкое распространение произведения Петрарки, Боккаччо, Ариосто, Тассо, различных итальянских новеллистов. «Италомания» была в это время настолько распространена в различных кругах английского общества, что Роджер Эшем в своем «Школьном учителе» сравни­вал Италию с Цирцеей, пение которой заполонило все сердца и грозило, по его мнению, окончательной порчей нравов. Любите­ли итальянской литературы, по его словам, «с большим почтением относились к «Триумфам» Петрарки, чем к книге Бытия, а новеллы Боккаччо ценили больше, чем библейскую историю».

Под влиянием итальянских образцов (а отчасти и француз­ских, в свою очередь находив­шихся под итальянским воздей­ствием) в Англии реформированы были многие литературные жан­ры и усвоены новые поэтические формы. Прежде всего реформа коснулась поэзии. В последние годы царствования Генриха VIII кружок придворных поэтов пре­образовал английскую лирику в итальянском стиле. Важнейшими деятелями этой реформы были Уайет и Серрей.

Томас Уайет (Thomas Wyatt, 1503 - 1542) принадлежал к видной аристократической семье, учился в Кембридже и среди приближенных короля вы­делялся своей глубокой и все­сторонней образованностью. В 1527 г. он посетил Италию, и это путешествие имело для него столь же важное значение, как и для Чосера. В Италии он познакомился с культурой Ренессанса, увлекся итальянской поэзией и старался подражать ей в собственном поэтиче­ском творчестве.

Основной темой ранней лирики Уайета являются тревоги и чаяния любви, воспеваемые им то с полной серьезностью, то полушутливо. Во вторую половину жизни Уайет исполнял ряд дипломатических поручений, живя то в Испании, то во Франции. Хотя и теперь любовные темы не совсем исчезли из творчества Уайета, но в его стихотворениях зазвучали более серьезные тона, в них нередко слышалось глубокое разочарование придворной жизнью, и вместо сонетов и любовных песен интимного содержания он чаще обращался к эпиграммам и сатирам. В 1540 г. Уайет вернулся на родину, был арестован и обвинен в государственной измене. После освобождения он удалился от двора в свои имения, написал здесь три сатиры по образцам Горация, Пер­сия и современных ему итальянцев, где резко и с большой горечью критиковал придворную обстановку и нравы, противопоставляя им спокойную жизнь среди природы, вдали от двора и столицы.

Поэзия Уайета имеет книжный, искусственный характер. Боль­шинство его стихотворений представляет собой подражания чуже­земным образцам, прежде всего итальянским. Больше всего Уайет увлечен был поэзией Петрарки и под его влиянием ввел в англий­скую литературу форму сонета, до тех пор в Англии неизвестную. Из 32 сонетов, написанных Уайетом, 12 являются переводами соне­тов Петрарки.

Влияние Петрарки чувствуется также и в других произведениях Уайета. Однако Петрарка привлекал Уайета не столько свежестью и характером своих лирических переживаний, сколько присущей некоторым из его сонетов особой затейливостью и даже вычурностью формы словесного выражения. За сонетами Уайета, отличающимися некоторой искусственностью и тяжеловесностью, остается, однако, та заслуга, что они ввели эту форму в англий­скую поэзию, вызвав много подражаний. Кроме сонетов, Уайет пи­сал также, частью по французским образцам (Клеман Маро), рондо и оды (в его понимании - стихотворения любовного содержания, песни для музыкального сопровождения); в его стихотворениях встречаются также подражания испанским и старым английским поэтам (Чосер).

Еще большее значение, чем лирика Уайета, имела поэзия его продолжателя и друга, Серрея. Генри Говард, граф Серрей (Henry Howard Earl of Surrey, 1517 - 1547), принадлежал к одной из самых родовитых семей Англии и, подобно Уайету, испытал на се­бе все превратности жизни при дворе «кровавого» короля Генриха VIII. Будучи в течение ряда лет приближенным короля, он на осно­вании нескольких сказанных им неосторожных слов был обвинен в государственной измене и казнен в январе 1547 г., за несколько дней до смерти Генриха VIII, оказавшись одной из его последних жертв.

Поэтическая деятельность Серрея началась с подражания Уайе­ту (которому он посвятил одно из лучших своих стихотворений) и его образцам. В Италии Серрей никогда не был, но глубоко проникся духом итальянской поэзии. Если Уайет еще покорно следо­вал итальянским образцам, то Серрей уже относился к ним более свободно, отклоняясь от строгой формы итальянского сонета, но следуя лирическому существу этого жанра, продолжая и совершен­ствуя его в английской поэзии. Значительная часть стихотворений Серрея посвящена любовным темам.

Из других произведений Сер­рея следует отметить его перевод двух песен из «Энеиды» Верги­лия, интересный не только тем, что он является одним из первых английских вполне удачных и близких к подлиннику переводов латинского классика, но в особенности тем, что в этом переводе впервые в английской поэзии (под итальянским влиянием) приме­нен белый стих (пятистопный ямб без рифм), который вскоре стал играть в Англии большую роль, главным образом в драматической поэзии (Марло и Шекспир).

Произведения Уайета и Серрея стали доступны более широкому кругу английских читателей, только когда они были опубликованы книгопродавцем Р. Тоттелем в 1557 г. вместе со стихотворениями многих других авторов (так называемый «Тоттелевский сборник» ). Вслед за этой книгой стали появляться и другие аналогичные по­этические сборники.

В особенности большим распространением по образцу итальянской поэзии стала пользоваться в Англии форма сонета . В конце XVI в. в Англии насчитывались уже десятки «сонетистов». В числе лучших авторов сонетов считались Филипп Сид­ней, Эдмунд Спенсер и, наконец, Шекспир.

Филипп Сидней (Philip Sidney, 1554 - 1586) родился в родовом замке в Кентском графстве видной аристократической семье, учился в Оксфордском университете, по окончании которого назначен был членом посольства, от­равляющегося во Францию. В Париже он продолжал учиться, но вращался также при дворе и вел знакомство с рядом французских писателей-гугенотов.

Варфоломеевская ночь (24 августа 572 г.) заставила его спешно покинуть Францию; так началась пора его странствований по Европе. Сидней отправился во Франкфурт-на-Майне, затем в Вену, посетил Венгрию, итальянские земли, Прагу, ряд немецких городов и через Голландию вернулся на родину.

Можно сказать, что он исколесил всю Европу и посетил при этом все главные центры тогдашнего гуманистического образования и реформационного движения, горячим сто­ронником которого он был.

В Англии Сидней был приглашен ко двору и здесь впервые увидел Пенелопу Девер, дочь графа Эссекса, которую он впоследствии воспел под именем Стеллы в сборнике сонетов («Астрофель и Стелла» , изд. в 1591 г.). При­дворные интриги заставили Сиднея уединиться в сельском замке его сестры, и здесь он написал наиболее важные из своих произве­дений - пасторальный роман «Аркадия» , в который вплетено так­же много его лирических стихотворений, и трактат «Защита поэзии» (1579-1580).

Впоследствии Сидней возвратился ко двору, но затем в 1585 г. присоединился к английским войскам, посланным в Нидерланды для борьбы против католической Испании, и был убит здесь в одном из сражений.

Крупнейшим поэтом английского Возрождения является Эд­мунд Спенсер (Edmund Spenser, 1552 - 1599). Если предше­ственники его ориентировались главным образом на иноземные ли­тературы, то он на основе тех же воздействий итальянской (и отчасти французской) поэзии попытался создать чисто английскую, национальную поэзию.

Среда, в которой Спенсер получил воспитание, мало чем напо­минала обстановку, в которой жили Уайет, Серрей или Сидней.

Он не был родом ни из аристократической, ни из состоятельной семьи, но в Кембриджском университете получил солидное классическое образование. В 1578 г. мы находим его в Лондоне, где его универ­ситетские товарищи ввели его в дома Сиднея и Лейстера, через ко­торых он, вероятно, получил доступ и ко двору. К этому времени относится создание Спенсером «Календаря пастуха» и, вероятно, начало работы над поэмой «Королева фей» . Так как Спенсер не был материально обеспечен, чтобы жить без службы, друзья вы­хлопотали ему место личного секретаря лорда Грея в Ир­ландии.

В 1589 г. Спенсер возвратился в Лондон и жил в самой столице или неподалеку от нее около десятилетия, всецело отдавшись лите­ратурному творчеству. В 1590 г. в Лондоне были изданы первые три книги поэмы «Королева фей» , посвященной королеве Елизаве­те, которые принесли ему литературную славу; несмотря на не­большую ежегодную пенсию, назначенную ему Елизаветой, мате­риальные дела Спенсера шли далеко не блестяще, и он стал вновь помышлять о какой-нибудь служебной должности. В 1598 г. он был шерифом в небольшом ирландском местечке, но в этом году про­изошло крупное восстание в Ирландии. Дом Спенсера был раз­громлен и сожжен; сам он бежал в Лондон и здесь вскоре умер в крайне стесненных обстоятельствах.

Незадолго до смерти им был написан прозаический трактат «О современном состоянии Ирландии» . Современники утверждали, что именно это сочинение, заклю­чавшее в себе много правды относительно жестокой эксплуатации и разорения ирландцев английскими властями, было причиной гне­ва на Спенсера королевы Елизаветы, лишившей его всякой мате­риальной поддержки.

Первыми напечатанными стихотворениями Спенсера были его переводы шести сонетов Петрарки (1569); позднее они были пере­работаны и изданы вместе с его переводами из поэтов французской «Плеяды».

Большое внимание обратило на себя другое произведе­ние Спенсера, замысел которого внушен ему был Ф. Сиднеем, - «Календарь пастуха» (1579). Оно состоит из двенадцати стихотвор­ных эклог, последовательно относящихся к 12 месяцам года. В одной из низ рассказывается о том, как пастух (под видом которого Спен­сер выводит самого себя) страдает от любви к неприступной Розалинде, в другом восхваляется Елизавета, «королева всех пастухов», в третьем - под видом пастухов выступают представители проте­стантизма и католицизма, ведущие между собой споры на рели­гиозно-общественные темы, и т. д.

Со второй половины XV. столетия Европа вступает в одну из замечательнейших периодов своей истории, получивший название эпохи Возрождения.

Это был величайший прогрессивный переворот, пережитый до того человечеством, эпоха, которая нуждалась в титанах и которая породила титанов по силе мысли, страстности и характеру, по многосторонности и учености. Люди, основавшие современное господство буржуазии, были чем угодно, но только не буржуазно-ограниченными. Наоборот, они были более или менее обвеяны авантюрным характером своего времени. Тогда не было почти ни одного крупного человека, который не совершил бы далеких путешествий, не говорил бы на четырех или пяти языках, не блистал бы в нескольких областях творчества.

Эта характеристика эпохи Возрождения целиком приложима и к Англии, которая была, как и другие европейские страны, захвачена этим бурным переворотом, создавшим новые общественно-политические условия и новую культуру, отличную от средневековой.

В эпоху так называемого "первоначального накопления" Англия вступает на путь капиталистического развития. В стране растет и крепнет буржуазия, во все области экономической жизни внедряются капиталистические отношения. Возникает капиталистическая мануфактура, растет и ширится торговля, вовлекающая Англию в сношения с отдаленнейшими странами мира. Вступивший на престол по окончании войн Алой и Белой Роз Генрих VII стал сильною рукой утверждать строй абсолютной монархии, который еще более окреп при его преемнике Генрихе VIII. Оба эти монарха из династии Тюдоров заложили основы английского абсолютизма; который достиг вершины своего могущества в царствование Елизаветы. Парламент, продолжавший существовать при Тюдорах, превратился в более или менее послушный рупор волеизъявлений самодержавного монарха.

Новое дворянство, создавшееся при Тюдорах, служило одной из опор абсолютной монархии. Наследники старых феодальных баронов, большей частью также отпрыски этих старых фамилий вели, однако, свой род от столь отдаленных боковых линий, что они составили совершенно новую корпорацию. Их навыки в стремления были гораздо более буржуазными, чем феодальными. Они прекрасно знали цену деньгам и немедленно принялись вздувать земельную ренту, прогнав с земли сотни мелких арендаторов и заменив их овцами. Генрих VIII массами создавал новых лендлордов из буржуазии, раздавая и продавая за бесценок церковные имения; к тому же результату приводили беспрерывно продолжавшиеся до конца XVII столетия конфискации крупных имений, которые затем раздавались выскочкам или полувыскочкам. Поэтому английская "аристократия" со времени Генриха VIII не только не противодействовала развитию промышленности, но, наоборот, старалась извлекать из нее пользу" {Маркс-Энгельс, Сочинения, т. XVI, ч. II, стр. 298.}. Другой опорой английского абсолютизма была растущая буржуазия, которая нуждалась в сильной королевской власти для защиты своих экономических интересов. Реформация породила обширную богословскую литературу, отражавшую борьбу католицизма и протестантства; но литературными достоинствами обладали лишь немногие ее памятники: "Книга о мучениках" (The Book of Martyrs, 1563 г.) Джона Фокса (John Foxe, 1516-1587 гг.), рассказывающая о христианских великомучениках всех веков, но особенно подробно - о преследованиях протестантов в период католической реакции при Мария Тюдор. Второе значительное произведение этой литературы "Законы церковного устройства" (The Laws of Ecclesiastical Polity, 1593 г.) Ричарда Гукера (Richard Hooker, 1554-1600 гг.), которые содержат изложение основных доктрин англиканской церкви. Реформация сделала общедоступной библию, текст которой католическая церковь запрещала переводить. В XVI в. и начале XVII в. появляется десять "переводов библии, начищая с перевода Вильяма Тиндаля (1525-1535 гг.). Все эти переводы послужили подготовкой для окончательного, так называемого "авторизованного текста", созданного 47 переводчиками и выпущенного в 1611 г. Распространенность библии обусловила значительное влияние ее языка на повседневную речь и литературу. Новое дворянство и буржуазия оказывали поддержку королевской власти не только потому, что они боялись повторения феодальных междоусобий, страх перед которыми был жив еще тогда, когда Шекспир писал свои пьесы-хроники из истории Англии. В обществе была сила, которой они опасались больше всего. Это - народные массы Англии, обездоленные и доведенные до отчаяния страданиями и бедствиями, ставшими их уделом.

Бесчеловечные законы против бродяжничества усугубляли страдания народа, доведенного до последней степени отчаяния. Уже во времена Генриха VI впервые возникают крестьянские бунты против огораживаний. Волнения и бунты крестьян были частым явлением в английской деревне времен Возрождения. Самым значительным и наиболее драматичным эпизодом борьбы английского крестьянства за сохранение земли было восстание, возглавляемое Робертом Кетом и происшедшее в Норфолке в 1549 г.

Англия эпохи Возрождения характеризуется резкими противоречиями и контрастами, из которых наиболее значительным было противоречие между растущим богатством господствующих классов и увеличивающейся бедностью народа. Буржуазные историки обычно игнорируют это противоречие, выдвигая на первый план такие положительные факты, как рост промышленности и торговли, развитие культуры и литературы и т. д. Особенно много похвал буржуазная историография расточает царствованию Елизаветы. Но сама королева после одного путешествия по Англии вынуждена была признать бедственное положение народа, что - вполне в духе классического Ренессанса - она выразила в латинском восклицании: "Pauper ubique jacet!" (Бедняки валяются везде!). Возрождение было "эпохой величайшего прогрессивного переворота", но этот прогресс был куплен ценой тягчайших бедствий, ценой пота и крови народа.

С воцарением Елизаветы (1558 г.) все попытки внутренней реакции были обречены на провал. Правительство молодой королевы энергично их подавляло. Оставалась единственная надежда на вмешательство извне. Англо-испанское соперничество обострилось. На протяжении почти тридцатилетнего периода происходили столкновения между двумя державами - репетиции решительной схватки, которая произошла позже. Дело заключалось не только в борьбе политических принципов. Между Англией и Испанией возникли острейшие экономические противоречия, ибо молодая английская держава выступила как конкурент могущественной Испании в борьбе за колонии и в морской торговле. Чтобы покончить со своей соперницей, испанский короле Филипп II решил нанести ей сокрушительный удар, к которому он долго и тщательно готовился. Испания построила огромный флот, так называемую Непобедимую Армаду. Летом 1588 г. к берегам Англии приблизилось 130 испанских судов. Общий тоннаж Армады составлял почти 60000 тонн, на кораблях находилось около 25000 человек. Этой вооруженной силе Англия противопоставила флот из 197 кораблей, общий тоннаж которых был вдвое меньше испанского. В английском флоте только 34 судна принадлежали правительству. Остальные корабли были частными. Этот факт очень показателен, ибо он свидетельствует о том, что буржуазия была глубоко заинтересована в отражении испанской интервенция. Народ также оказал решительную поддержку королеве. Рабочие и ремесленники, узнав об опасности, грозящей родине, бесплатно работали в доках, на верфях, в арсеналах и мастерских, чтобы снарядить флот для борьбы с Испанией. Многочисленные добровольцы шли во флот, чтобы бороться за сохранение национальной независимости Англии. Помимо огромного патриотического энтузиазма, англичане имели еще одно преимущество перед своим врагом. Испанский флот состоял из больших и малоподвижных кораблей, тогда как маленькие английские суда отличались большой маневренной способностью. Благодаря этому английским судам удалось нанести чувствительный удар Армаде. Что начато было людьми, довершила природа. Поднялась буря, которая разнесла корабли Непобедимой Армады. Только половина судов вернулась в Испанию. 1588 г. - важнейшая дата в истории Англии. В борьбе с Испанией решалась судьба дальнейшего развития страны. Все слои английского общества, враждебные феодализму, объединились, чтобы защитить неприкосновенность родной страны, чтобы обеспечить ей свободное развитие по избранному ею пути. Подъем национального чувства был выражением твердой решимости большинства английского народа не допустить реставрации феодальных порядков. Обостренная политическая борьба и рост национального самосознания обусловили повышенный интерес ко всякого рода исторической литературе и, в частности, к истории Англии. Появляется целый ряд исторических книг; из которых особенно знамениты "Хроники Англии, Шотландии и Ирландии" (The Chronicles of England, Scotland and Ireland" etc., 1578 г.) Рафаэля Голиншеда (Holinshed), откуда Шекспир заимствовал сюжеты для своих пьес-хроник, для "Макбета", "Цимбелина" и др.

Большое значение для культуры Англии в эпоху Возрождения имело то, что она стала морской державой. Захваченная прогрессивным движением эпохи, Англия принимает участие в развитии мореплавания. Кабот был первым английским моряком, пересекшим Атлантический океан. По его стопам пошли Фрэнсис Дрэйк, Вальтер Ролей и многие другие. Географические открытия того времени имели не только большое экономическое значение как предпосылки колониальной экспансии и развития мировой торговли, - они имели столь же большое культурное значение, так как содействовали расширению умственного горизонта европейского человечества. Достаточно бросить беглый взгляд на английскую литературу Возрождения, чтобы увидеть, что географические открытия и многочисленные морские авантюры того времени наложили печать на всю культуру. Недаром Томас Мор изображает в своей "Утопии" Рафаила Гитлодея как одного из спутников Америго Веспуччи; Бэкон, столетие спустя, начинает "Новую Атлантиду" словами: "Мы отплыли из Перу, где провели целый год, по направлению к Китаю и Японии, пересекая Южное море..." Большой интерес к географическим открытиям в ту эпоху породил целую отрасль литературы, в которой первенствующее место принадлежит усердному компилятору Ричарду Гаклуйту (Richard Hakluyt, 1552?-1616 гг.), опубликовавшему в 1598 г. прославленную книгу под заглавием "История главных плаваний, путешествий, рейсов и открытий, совершенных англичанами на море и на суше в отдаленнейших и наиболее далеко расположенных частях земли на протяжении последних 1500 лет" (The Principal Navigations, Voyages, Traffiques and Discoveries of the English Nation, made by Sea or over Land... within the Compass of these 1500 Years, 1598-1600 гг.). Упоминания моря, мореплавания и морской торговли у Шекспира чрезвычайно многочисленны. Как заметил еще Гете в "Годах учения Вильгельма Мейстера", Шекспир "писал для островитян, для англичан, которые привыкли к морским путешествиям и везде видят корабли, побережье Франции и пиратов". Стремительно развивалась в эти годы в Англии и наука. Глашатаем научного прогресса был великий философ Фрэнсис Бэкон, "родоначальник английского материализма", как его назвал Маркс. Движение в области научной мысли было теснейшим образом связано с борьбой против пережитков и предрассудков средневековья. Тяга к научному познанию природы, стремление постичь ее законы для того, чтобы подчинить ее человеку, все это с особой силой отразилось в "Трагической истории доктора Фауста" Кристофера Марло - одном из наиболее типичных произведений эпохи Возрождения. На этой благоприятной общественной и культурной почве необыкновенно пышно расцвела литература. Эпоха Возрождения - золотой век английской литературы. "На короткий срок, - пишет англичанин Сидни Ли, - высшие интеллектуальные и художественные стремления английского народа сознательно или бессознательно сконцентрировались в литературе". Маленький народ, - население Англии в то время не превышало 5 миллионов, - четыре пятых которого были неграмотны, выдвинул около трехсот писателей. Наиболее выдающиеся из них - Томас Мор, Уайет, Серрей, Скельтон, Сэквиль, Нортон, Гаскойнь, Сидней, Спенсер, Лили, Марло, Грин, Кид, Нэш, Пиль, Деккер, Бен Джонсон, Флетчер, Мэссинджер, Бомонт, Чапмен, Марстон, Вебстер, Форд, Шерли, Драйтон, Даниэль, Бэкон, Бертон. Над всеми ими возвышается величайший гений английской литературы - Шекспир. Ведущим идейным течением эпохи, определившим как содержание, так и художественные формы литературы, был гуманизм, возникший первоначально в Италии и оттуда распространившийся по всей Европе. Термин "гуманизм" имел сначала узкое значение. Если в средние века наука занималась преимущественно изучением теологии (divina studia), то в эпоху Возрождения центр тяжести умственных интересов переместился. Теперь главным предметом изучения становится все связанное с человеком и, в первую очередь, человеческое слово (humana studia). Произведениями этого вида были памятники античной литературы, которые противопоставлялись так называемому "божьему слову", священному писанию. Гуманистами в точном смысле слова в эту эпоху называли людей, посвятивших себя изучению "человеческого слова" и, прежде, всего, философов и писателей античности. Поэтому первым и обязательным признаком гуманизма считалось знание древних языков, латинского и греческого. В связи с этим возникает и развивается гуманитарная наука Возрождения. "Humana studia" была сначала предметом частного воспитания и образования; но постепенно представители этого движения проникли в университеты и создали специальные школы, где предметом изучения стали гуманитарные науки. Когда профессора-гуманисты начали с университетских кафедр читать и разбирать Платона, Плутарха, Галена и др., то это означало революционный переворот в области идеологии: гуманистическое знание вытесняло богословие. Нередко, особенно вначале, гуманистическое знание носило подчеркнуто филологический характер: изучали и разбирали латинскую и греческую грамматики. Но филологические занятия гуманистов не были самоцелью: они были лишь ключом к изучению памятников античной философии и литературы, идейное содержание которых имело первостепенное значение для гуманистов. В этих произведениях они находили выражение такого взгляда на жизнь, который соответствовал их понятиям и помогал выработке нового мировоззрения. Филологические занятия, изучение памятников греческой и римской литературы были, таким образом, той научной базой, на почве которой оформлялось новое гуманистическое мировоззрение. Мировоззрений гуманизма было направлено против идеологии феодального средневековья и, в первую очередь, против церковного учения. Гуманисты видели основу жизни в реальном бытии и, прежде всего, в самом человеке, на котором концентрировались все их интересы. Церковь исходила из противопоставления бога и человека, видя в первом воплощение высшей сущности жизни, а в последнем - присутствие низменного греховного начала. Этому дуализму церкви наиболее передовые гуманисты противопоставляли монистический взгляд: человек есть непосредственное воплощение божественного начала на земле. В средневековой философии вера в бога сочеталась с неверием в человека. Для гуманистов вера в бога означала прежде всего веру в человека, который, по их мнению, и был воплощением божественного начала в жизни. Гуманисты верили в безграничные силы и возможности человека, преклонялись перед его величием и красотой. В отличие от средневекового миросозерцания, которое считало человека сосудом греха, гуманизм оправдывал природу человека. Смысл жизни гуманисты видели во всестороннем развитии человеческой личности. Их философия отнюдь не была оправданием буржуазного эгоизма. Вера в безграничность человеческих способностей сочеталась у гуманистов со стремлением к беспредельному знанию, которое должно было подчинить человеку мир и природу. Отсюда их интерес к научному знанию и изучению природы, что нашло выражение в деятельности великих философов, естествоиспытателей, ученых и путешественников. Мирской, светский характер гуманистической науки и философии находился в резком противоречии с религиозным характером средневекового миросозерцания. Социально-политические воззрения гуманистов были антифеодальными. Они отрицали божественный характер королевской власти и боролись против светской власти духовенства. Однако они не отрицали монархии как таковой. Согласно их воззрениям, она была наилучшим средством обуздания феодальной анархии; именно поэтому они выдвигали в качестве политического идеала абсолютную монархию, возглавляемую просвещенным и гуманным королем. Лишь небольшая часть гуманистов стояла на республиканских позициях. Все гуманисты отрицали средневековый взгляд, оправдывавший социальное неравенство якобы существующим различием природных данных. Гуманизм, в противовес этой точке зрения, утверждал естественное равенство людей. Впрочем, это положение сочеталось у значительнейшей части гуманистов с признанием правомерности сословного строя. Они были противниками социального равенства, так как думали, что оно сведется к нивеллировке всех людей. И все же в целом гуманизм был наиболее прогрессивным идейным течением эпохи, оплодотворившим все области социальной жизни и культуры.Подходя к оценке английского гуманизма, следует прежде всего иметь в виду, - беря вопрос в общеевропейском плане, - что это был поздний гуманизм, развившийся на последнем этапе европейского Возрождения. Отсюда, а также из специфических условий социально-экономического развития страны, вытекало своеобразие английского гуманизма. Основным содержанием раннего, итальянского, гуманизма была постоянная борьба за светскую культуру против культуры церковной, борьба за право на земные радости против монашеского аскетизма, борьба за право свободного разума против непререкаемого авторитета веры. То, что было с таким трудом завоевано итальянскими гуманистами XIV-XV вв., сравнительно легко далось гуманистам английским. Реформация, проведенная в Англии сверху, почти освободила английских гуманистов от борьбы за светскую культуру, ибо королевская власть сломила политическое и экономическое могущество церкви, а вслед за этим, естественно, ослабела и духовная диктатура церкви. Победа светской культуры, таким образом, предшествовала периоду наивысшего расцвета гуманистической литературы в Англии. Поэтому у Шекспира и его современников мы не замечаем той резкой антицерковной направленности, которая характеризовала творчество Боккаччо в Италии, Рабле - во Франции, Ульриха фон Гуттена - в Германии. Вопросы борьбы с церковью и религией играли в английском гуманизме большую роль только на первом этапе Возрождения в Англии, который совпадал с периодом реформации. Это - период деятельности оксфордских гуманистов и Томаса Мора (конец XV - первая треть XVI в.), когда гуманистическая литература носила в Англии преимущественно теоретический характер.

Второй этап Возрождения в Англии, - так называемый "век Елизаветы", - период, охватывающий вторую половину XVI в., был временем наивысшего расцвета английского абсолютизма; то была пора национального подъема и консолидации молодой державы. Важнейшей чертой политической жизни было равновесие сил дворянства и буржуазии, которых одинаково захватила горячка внутреннего накопления и внешней экспансии. Этот период характеризовался развитием художественной литературы гуманизма. От первых робких шагов, которые были сделаны Уайетом и Серреем, литература переходит к полному мастерскому владению всеми поэтическими формами. Расцвет поэзии обозначен именами Сиднея, Спенсера и Шекспира (как автора сонетов, "Венеры и Адониса" и "Лукреции"). Развивается прозаическая повествовательная литература и роман, представленные именами Сиднея, Лили, Нэша, Лоджа, Грина и др. Но самого блестящего расцвета в это время достигает драма. Еще в середине столетия Гейвуд создавал примитивные интерлюдии, епископ Бейль написал "Короля Иоанна", более похожего на моралите, чем на историческую драму, а в конце века появляются уже "Тамерлан" и "Фауст" Марло, "Венецианский купец", "Ромео и Джульетта", "Генрих IV", "Юлий Цезарь" и другие произведения первого периода творчества "Шекспира. Это - наиболее оптимистический период в развитии английского гуманизма, период, отмеченный неуклонным подъемом литературы в связи с общим национальным подъемом. Именно в это время получает наиболее полное выражение гуманистическая жизнерадостность, иллюзия о приближении золотого века всеобщего благополучия.

Начало нового XVII в. является началом третьего и последнего этапа в развитии английского Возрождения. Для нас неважно, будем ли мы точно обозначать начало этого этапа смертью Спенсера (1599 г.), заговором Эссекса (1601 г.) или, наконец смертью королевы Елизаветы (1603 г.). Во всяком случае, уже в последние годы царствования Елизаветы и в первые годы царствования Якова I резко обозначились новые черты общественной жизни, заключавшиеся прежде всего в нарушении того относительного политического равновесия, которое имело место раньше. Распался союз между буржуазией и абсолютной монархией, которая теперь превращается в преграду для дальнейшего развития буржуазии. Наряду с ростом политического антагонизма между буржуазией и монархией сильнее обнажаются и социальные противоречия между эксплоататорами и эксплоатируемыми. Пока что последние, впрочем, не противопоставляют своих интересов интересам буржуазии, не осознали себя как класс и поддерживают борьбу буржуазии против монархии - одного из последних пережитков феодализма. Обострение классовых противоречий со всей силой сказывается в литературе. Наиболее ярким проявлением этого является творчество Шекспира в период создания им великих трагедий. В начале XVII в. под влиянием растущей социальной и политической реакции гуманизм Возрождения вступает в полосу кризиса, который по-разному выражается в творчестве отдельных писателей. В целом же, наиболее значительное проявление кризиса - это развивающийся со смертью Шекспира упадок драматического искусства. Третий этап английского Возрождения является одновременно и преддверием буржуазной революции, которая совершилась в Англии в 40-х гг. XVII в. В известном смысле все английское Возрождение явилась прологом буржуазной революции XVII в. В Англии были сильно, по сравнению с другими странами, развиты буржуазные элементы, и это сказалось в наличии реальных предпосылок для победоносной буржуазной революции. Английские гуманисты стояли не только перед лицом отмирающего феодального общества. Они были очевидцами все более прочного утверждения буржуазии в социально-экономической жизни. Перед гуманистами возник новый враг - общество, построенное на капиталистической частной собственности и эксплуатации. Гуманисты выступали не только против старого феодального строя, но и против социальной несправедливости буржуазного строя. Томас Мор создал утопию об идеальном коммунистическом обществе, которое он противопоставил нарождавшимся буржуазным общественным отношениям. В "Венецианском купце" и особенно в "Тимоне Афинском" Шекспир выступил с резкой критикой буржуазии и развращающей роли денег в человеческой жизни. Наблюдая реакционные тенденции монархии Елизаветы и Якова I, изверившись в способности монархии уничтожить вопиющие общественные противоречия и утвердить социальную справедливость, Шекспир на самом зрелом этапе своего творчества стал в оппозицию к абсолютной монархии. Это была наиболее прогрессивная политическая позиция в начале XVII в. А в середине XVII столетия такой позицией была прямая борьба за свержение монархии, и именно ее занял наследник гуманизма Возрождения, поэт и революционер Мильтон. Творчеством и идеями Томаса Мора, Шекспира, Бэкона и Мильтона определяется основная линия развития английского гуманизма в XVI-XVII вв. Идейному богатству литературы Возрождения соответствовало ее художественное многообразие. Преклонение перед античностью получило отражение в попытках утвердить классические формы, заимствованные у писателей Греции и Рима. В поэзии эта тенденция получила выражение в деятельности Сиднея и созданного им кружка "Ареопаг", стремившегося произвести реформу стихосложения, ввести античную метрику и нерифмованный стих. Выражением этих классических устремлений в критике была "Защита поэзии" Сиднея. В драматургии элементы классицизма были возрождены уже ученой университетской драмой. Бен Джонсон выступил как наиболее последовательный представитель этого течения среди драматургов. Тем не менее, классические вкусы не получили преобладания в литературе. Основная линия развития литературы была продолжением традиций предшествующего времени, обогащенных культурой гуманизма. Гуманисты выступили в качестве продолжателей народных и национальных традиций английской литературы. В литературе аристократического гуманизма (Уайет, Серрей, Сидней, Спенсер и др.) получают свое дальнейшее развитие традиции куртуазной поэзии средневековья. Не случайно величайшая поэма английского Возрождения - "Королева фей" Спенсера - была рыцарской поэмой. Рыцарские доблести и куртуазные идеалы сохранялись в этой поэзии, но получали новое гуманистическое осмысление. Новым жанром была и пастораль, образцом которой является "Аркадия" Сиднея. С другой стороны, мы находим в эпохе Возрождения продолжение традиций городской литературы средних веков. Эти традиции проявляются в поэзии у Скельтона, в повествовательной прозе их выражением был плутовской жанр и своеобразный "производственный" роман, созданный Делонеем. Наконец, в драматургии можно отметить целую группу писателей бюргерского направления. К ней принадлежат Деккер, Томас Гейвуд и неизвестный автор "Ардена из Февершама". Близки к этим тенденциям были и некоторые другие драматурги, как например Мильтон. Даже Бен Джонсон при всех его классицстских устремлениях содействовал развитию именно буржуазной комедии нравов (или комедии буржуазных нравов). Была в драме также своя пасторальная струя, шедшая от Лили и получившая дальнейшее развитие в "масках" Бена Джонсона и пасторальных комедиях Бомонта и Флетчера. Излюбленными жанрами народного театра были кровавые трагедии, пьесы-хроники и фарсовые комедии. Наиболее универсальное по своему содержанию творчество Шекспира было вместе с тем наиболее многообразным по своим художественным особенностям. Его драматургия явилась высшим синтезом всех жанровых тенденций литературы, этой эпохи. Мы находим у него аристократическую пастораль и бюргерский фарс, кровавую трагедию и комедию буржуазных нравов, пьесу-хронику и романтическую трагикомедию, но все эти жанры предстают у него обогащенными и возвышенными благодаря своему гуманистическому содержанию. Характерные черты литературы Возрождения - титанизм, универсальность, идейная насыщенность, обращение к коренным интересам человеческой жизни. Высшим достижением этой литературы было творчество Шекспира, который создал произведения огромной реалистической силы и глубочайшей гуманистической идейности, воплощающие в себе все оттенки романтического реализма и реалистической романтики. Важнейшая особенность великих произведений гуманистической литературы этой эпохи - народность. Она явилась результатом общего национального подъема Англии в пору борьбы за государственное единство и политическую независимость родной страны. Народностью проникнуто творчество писателей, совмещавших всеобъемлющий реализм, человечность и неисчерпаемое богатство идей. Все эти черты, глубоко свойственные Возрождению, нашли свое высшее воплощение в творчестве Томаса Мора, Шекспира и Бэкона, этих гигантов английского Возрождения.

Деятельность Плеяды

В середине XVI века был образован этот литературный кружок, целью деятельности которого стало возрождение родного языка и создание на нем богатой, достойной поэзии. В разные годы состав группы менялся: здесь были и лирик Реми Белло, и поэт-драматург Этьен Жодель, и музыкант, поэт и теоретик стиха Жан Антуан де Баиф, и поэт-неоплатоник Понтюс де Гийар, и лирики Жонс Пелетье, Гийом Дезотель, Оливье де Маньи, Жан Таюро, Жак Гревен, Жан Пассера, Амадис Жамен и многие другие. Но, конечно же, главные, самые известные из участников “Плеяды” – Ронсар и Дю Белле.

Приятельство Ронсара и Дю Белле началось с первой же их встречи в Пуатье (куда молодой Дю Белле отправился изучать право) и длилось всю их жизнь. В 1547 г. Дю Белле бросает юриспруденцию, перебирается в Париж, поступает в коллеж Кокре, где учится Ронсар. Они учились вместе, вместе увлекались итальянской поэзией, вместе писали стихи (мне лично их дружба чем-то напоминает лицеистов пушкинской поры). Это была не просто дружба, но дружба-соперничество, дружба-состязание.
Знакомясь с итальянской литературой, с произведениями Петрарки, Боккаччо, Данте, Ариосто, молодые люди загорались желанием сделать свой родной французский язык таким же богатым и совершенным. И вот, еще во время учебы в коллеже Кокре, Ронсар, Дю Белле и Баиф объединились и назвали свой маленький кружок “Бригадой”. Они писали стихи, пытаясь подражать одам Горация, Пиндара и сонетам Петрарки. Спустя несколько лет (видимо, когда членов кружка стало больше) Ронсар принял решение переименовать общество из “Бригады” в “Плеяду”. (здесь кроется историческая параллель с александрийской школой поэтов III века до н.э., которые некогда тоже ратовали за ученость и возвышенность поэзии).

“Авторы "Плеяды" поставили и разрешили вопрос о создании национальной поэтической школы. С первых шагов деятельность "Плеяды" отличает в целом забота обо всей французской литературе во имя возвеличенья и славы Франции: она защищает родной язык, не осуждая при том латыни, она поднимает язык на уровень искусства, провозглашая Поэзию высшей формой его существования” (Распопин).
Пафос “Плеяды” в отношении к родному языку и его художественной ценности нашел выражение в манифесте, основным составителем которого стал Дю Белле – “Защита и прославление французского языка” (1549).
Как и гласило название манифеста, члены “Плеяды” хотели:
- защитить французкий язык “от его хулителей” (то есть от ученых-теоретиков, признававших в качестве официального письменного языка только латынь и считавших французский язык народным, вульгарным, недостаточно правильным, стройным, красивым),
- возвысить родной язык и подарить ему великую литературу, подражая древним (подобно тому, как поступили итальянцы).
Поскольку французский язык считался бедным, недостаточно выразительным, Дю Белле и Ронсар предлагали обогатить его, либо придавая новые значения уже существующим словам, либо заимствуя провансальские/гасконские/другие диалектизмы, либо перенимая и приспосабливая к особенностям французской речи латинские/греческие слова.
Обогащать стиль поэты собирались оборотами речи, риторическими фигурами, такими как метафоры, аллегории, многочисленные сравнения, перифразы и пр.
“К практическому достижению идеального выражения национальной литературы, по теории Дю Белле, следовало идти через подражание не букве, а духу античности. Теоретики "Плеяды", обращаясь к творчеству Горация, призывали не торопиться к обнародованию произведений, но без устали шлифовать их стиль. Однако никакие ученость и трудолюбие не спасут, если поэт не будет вдохновлен музами, и поэтическая теория строится в соответствии с учением Платона, утверждающим, что поэты есть выразители нисходящего на них божественного вдохновения” (Распопин).
По мнению членов “Плеяды”, великим поэтом нельзя было стать не только без вдохновения и “божественной искры” таланта, но и без усердного труда, без постоянного поиска, без работы над собой и своими произведениями. Поэт обязан быть ученым, образованным; должен понимать, что поэзия – это его ремесло, и относиться к нему с тем же тщанием, с каким любой хороший ремесленник относится к выполнению своей работы.
Поэты “Плеяды” были против прямого, безыскусного перевода с греческого или латинского. Они считали, что необходимо очень искусно подражать идеям автора, как бы почувствовать себя на его месте. “Плеядцы” считали, что, подражая древним, поэт раскрывает свои собственные способности и таким образом познает глубину собственного таланта. Кроме того, постоянно читая произведения античных авторов, поэт должен был таким образом “вскармливать” (буквальный термин, искользованный в манифесте) свое мастерство, впитывая характерные для образцовой древней поэзии черты.
(NB: несмотря на ярко выраженную нелюбовь Дю Белле сотоварищи к переводу, мы имеем немалое количество искуснейших и очень точных переводов с латинского и греческого, выполненных “плеядцами”).
Поэты Плеяды не огранчивались только следованием античным образцам. Как только в начале 50х годов XVI века, после того, как свет увидели «Защита и прославление…» и первый сборник Дю Белле «Олива», среди поэтов началась мода на подражание античному стилю, заново открытому Плеядой. В 1553-55 годах появились поочередно сборники «Книжка Шалостей», «Роща» и «Смесь», написанные Ронсаром. Сам поэт охарактеризовал стиль этих своих произведений как «низкий». В «Шалостях» Ронсар обращается к самопародии, развенчивая культ Гомера и Петрарки, и дает простор «жизнерадостному галльскому духу», знакомому нам из творчества Рабле. Один из соратников Ронсара по Плеяде, Оливье де Маньи, называл это сочинение «книжкой ученых шалостей».
Естественно, после такого внезапного творческого эксперимента морализаторски настроенная общественность обрушилась на Ронсара, обвиняя его в неуважении к морали. Но этот опыт «демократизации» был важен потому, что был началом ее пути к гармоничному стилю – «ни слишком высокому, ни слишком низкому», по словам самого Ронсара. Таким образом, положения манифеста Дю Белле претерпели творческое развитие и переосмысление, и сами поэты прошли путь от восторженного юношеского подражания древним до равновесия между возвышенной торжественностью и «народным» стилем.

Ронсар.

Пьер де Ронсар родился в 1524 году в замке Поссонье; родом он был из знатной семьи. Детство свое он провел в родном поместье, на природе, и в этих светлых воспоминаниях впоследствии нередко черпал вдохновение. Он готовился к карьере дипломата, но настигшая его в молодости глухота заставила будущего поэта отказаться от этих амбиций. Наполовину лишившись слуха, отделенный от мира своим недугом, Ронсар решил посвятить себя служению музам, а по мере того как он изучал античную и итальянскую литературу, в его голове зрела мысль о том, чтобы возвысить родной французский язык, вдохнув в него новую жизнь и подняв на один уровень с итальянским поэтическим языком.

В период раннего творчества Ронсару хотелось соперничать с Клеманом Маро, и потому он принялся за перевод «Эпикурейских од» Горация. Поэт увлекся античной словесностью. Обучаясь в коллеже Кокре, он уделял особое внимание древнегреческим поэтам. Год спустя выхода в свет манифеста Плеяды, «Защиты и прославления французского языка», были опубликованы 4 первые книги Од (1550). Через два года свет увидели сонеты, написанные в духе Петрарки – «Любовь к Кассандре» (в том же году выходит последняя, 5я книга Од). Сборники «Роща» и «Смесь» (соответственно 1554 и 1555 годов) исполнены вольного «галльского» духа, знакомого читателю из творчества Франсуа Рабле. Такое внезапное возвращение к простоте, даже в чем-то к упрощенности (Ронсар сам называл стиль сборников этих лет «низким») свидетельствовало о творческом росте поэта. Именно в период с 50 по 58гг он приобретает все большую популярность. Генрих II нанимает его к себе на службу, и в связи с этим Ронсар начинает писать еще и так называемые «стихи на случай» (“poésies de circonstance”). Когда в стране обостряется религиозный конфликт, поэт пишет памфлеты, сначала умеренно резкие, но становящиеся все более яростными. После смерти Карла IX Ронсар теряет статус первого придворного поэта: Генрих III предпочитает ему другого творца, и Ронсар, уже пожилой и больной, пишет «Сонеты к Елене» (1578). Он без устали работает над переизданием своего поэтического наследния. Его последние сонеты – это совсем другая поэзия: в ней звучат ноты трагизма и скорби.
Ронсар скончался в декабре 1585 года. Пышные похороны прошли в Париже: очень многие прощались со знаменитым поэтом.

Первые 4 книги Од были изданы в 1550 году. За ними в 1552 последовала 5 книга. Целью их создания было восстановление античной лирчности. При написании од Ронсар сначала стремился подражать Горацию (на самых ранних этапах творчества), но после переключился на Пиндара и Анакреонта. Во Второй книге Од, например, он обращается к ручью Беллери (подражая Горацию), и оду эту нельзя назвать простым подражанием просто потому, что в нее заложены личные переживания, связанные с юностью поэта (Беллери – название ручья, протекавшего неподалеку от дома Ронсара). Из Четвертой книги Од можно привести в пример «На выбор своей гробницы», где снова выразилась любовь Ронсара к его «малой родине» (поэт описывает, что хочет быть похоронен там, где родился). В оде «Коль ныне пробыл года два,не возвращаясь в Вандомуа» звучит тема, не характерная для античности – меланхолические размышления человека, который понимает, что время летит, а жизнь его проходит («Скалы, на вас не виден след/ Трех тысяч улетевших лет/ …/ Но юность прочь моя бежит,/ И старость мне вослед спешит…»)
«Любовь к Кассандре», сборник, посвященный первой возлюбленной, был издан в 1552. Кассандра была замужней дамой, но это не мешало Ронсару мечтать о ней и посвящать ей стихи. Их встреча произошла в 1545 году, и Ронсар грезил Кассандрой все то время, что учился в коллеже Кокре. Сонеты, посвященные Кассандре, пропитаны духом петраркизма, исполнены мифологических аллюзий и сравнений. В этих сонетах, оттачивая их форму, Ронсар вводит чередование женской и мужской рифмы и придает стиху «регулярную» форму выражения – создается классический французский сонет. (“Mignonne, allons voir si la rose…” – тема carpe diem).

«Любовь к Марии», следующий сборник любовных сонетов, написан в 1555-56 годах и отличается простотой и изящной ясностью лиризма; чувства свои поэт выражает уже более искренне, не сковывая стихи рамками «петраркизированности». Мария была девушкой незнатного происхождения, и простота стихов, посвященных ей Ронсаром, отражает ее образ: лишенный излишней «темноты», «премудрости» стиль. Много позже, уже в конце 70х годов, Ронсар пишет сонет «На смерть Марии» (несомненно, нужно провести аналогию с сонетом Петрарки на смерть Лауры). Сравнивая возлюбленную с розой, поэт делает это очень просто и вместе с тем потрясающе гармонично, совершенно. «Роза ранняя,цветок душистый мая», «грация живая» - все дышит простотой и естественностью (особенно трогателен последний пассаж – «И я в тоске, в слезах на смертный одр принес/ В кувшине – молока, в корзинке – свежих роз,/ Чтоб розою живой ты расцвела из гроба»).

1578 год – год появления сборника «Сонеты к Елене». Здесь нашла свое воплощение любовь поздняя,зрелая,нежная и сдержанная. Такое «осеннее» чувство уже немолодого Ронсара меланхолично и трогательно. В одном из сонетов он обращается к Елене, рисуя ей картину ее старости (нетипично!), в которой она будет вспоминать, как некогда он, Ронсар, посвящал ей стихи (сонет не лишен самолюбования): «…будете старушкой вы согбенной/ Жалеть, что я любил, что горд был ваш отказ…/ Живите,верьте мне,ловите каждый час,/ Роз жизни тотчас же срывайте цвет мгновенный». В этом же сборнике, кстати, есть сонет-прощание с прежними возлюбленными («Кассандра и Мари, пора расстаться с вами!..»), что является подтверждением того, как изменилось отношение поэтов к любви, к возлюбленной и к судьбе чувства. У Ронсара не вызывает и тени стыда тот факт, что он охладел к прежним возлюбленным и теперь устремляет свои чувства к Елене: это жизнь, и любовь приходит и уходит, а затем снова приходит, и в этом нет ни преступления, ни предательства, ни греха.

Поздние стихи Ронсара, написанные уже в период предсмертной, последней болезни, были опубликованы в 1586 году и так и назывались – «Последние стихи Пьера Ронсара». В них поэт с горькой отстраненностью и реализмом анализирует свои страдания, свое состояние, наступившую старость. «Я высох до костей…/Я страшен сам себе,как выходец из ада./…Поэзия лгала!../..Болящей плоти раб,/Иду в ужасный мир всеобщего распада».

Творчество Ронсара обладает большим внутренним единством. Общая черта его – светлое, эпикурейское восприятие жизни. Жизнь представляется Ронсару в виде роскошного сада, полного прекрасных цветов и плодов. Ронсар – один из величайших певцов любви. Любовь у него всегда материальная, но вместе с тем нежная и одухотворенная, как и образ любимой женщины. Природа для Ронсара – источник жизни и великая наставница. Она полна чувственной прелести, одухотворена.

Творчество Шекспира - вершина английского возрождения и высший синтез традиций общеевропейской культуры

ВСТУПЛЕНИЕ

а) классический сонет;

б) шекспировский сонет.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

"Душа нашего века, чудо нашей сцены, он принадлежит не одному веку, но всем временам", — писал о Шекспире его младший современник, английский драматург Бен Джонсон. Шекспира называют крупнейшим гуманистом эпохи Позднего Возрождения, одним из величайших писателей мира, гордостью всего человечества.

Представители многих литературных школ и течений в разные времена обращались к его творчеству в поисках актуальных нравственных и эстетических решений. Бесконечное разнооб-разие форм, рождающееся под столь мощным влиянием так или иначе носит прогрессивный характер, будь то цитаты в сатирической "Опере нищих" Джона Гея или страстные строки в политических трагедиях Вит-торио Альфьери, образ "здоро-вого искусства" в трагедии Иогана Гёте "Фауст" или демократи-ческие идеи, выраженные в статье-манифесте Франсуа Гизо, обост-ренный интерес к внутреннему состоянию личности у английских романтиков или "вольное и широкое изображение характеров" в "Борисе Годунове" Александра Пушкина...

Этим, наверное, и можно объяснить феномен "бессмертия" творческого наследия Шекспира - бесспорно великий поэтический дар, преломляющий острейшие нравственные конфликты, сокрытые в самой природе человеческих отношений, воспринимается и переосмысливается каждой последующей эпохой в новом, свойственном лишь данному моменту аспекте, оставаясь при этом продуктом (если можно так выразиться) своей эпохи, впитавшим весь опыт предыдущих поколений и реализовавшим накопленный ими творческий потенциал.

Доказать, что творчество Шекспира является вершиной английского Возрождения и высшим синтезом традиций общеевропейской ренессансной культуры (не претендуя при этом н а лавры Георга Брандеса, достаточно обширно и значительно представившего эту тему в своем труде "Вильям Шекспир" (1896 г.)) я, пожалуй, возьмусь на примере его УСонетовФ, как жанра, родившегося в преддверии рассматриваемой эпохи и именно в период Ренессанса, да и в последующем XVII столетии, переживавшем пору наивысшего расцвета.

КРАТКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЭПОХИ ВОЗРОЖДЕНИЯ

Возрождение (Ренессанс), период в культурном и идейном развитии стран Западной и Центральной Европы (в Италии XIV - XVI вв., в других странах конец XV -- начало XVII вв.), переходный от средневековой культуры к культуре нового времени.

Отличительные черты культуры Возрождения: антифеодализм в своей основе, светский, антиклериканский характер, гуманистическое мировоззрение, обращение к культурному наследию античности, как бы "возрождение" его (отсюда название).

Возрождение возникло и ярче всего проявилось в Италии, где уже на рубеже XIII - XIV вв. его предвестниками выступили поэт Данте, художник Джотто и другие. Творчество деятелей Возрождения проникнуто верой в безграничные возможности человека, его воли и разума, отрицанием католической схоластики и аскетизма (гуманистическая этика). Пафос утверждения идеала гармоничной, раскрепощенной творческой личности, красоты и гармонии действительности, обращение к человеку как к высшему началу бытия, ощущение цельности и стройной закономерности мироздания придают искусству Возрождения большую идейную значительность, величественный героический масштаб.

В архитектуре ведущую роль стали играть светские сооружения - общественные здания, дворцы, городские дома. Используя арочные галереи, колоннады, своды, купала, архитекторы (Альберти, Палладио в Италии; Леско, Делорм во Франции и др.) придали своим постройкам величественную ясность, гармоничность и соразмерность человеку.

Художники (Донателло, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Микеланджело, Тициан и др. в Италии; Ян ван Эйк, Брейгель в Нидерландах; Дюрер, Нитхардт - в Германии; Фуке, Гужон, Клуэ во Франции) последовательно овладевали отражением всего богатства действительности - передачей объема, пространства, света, изображением человеческой фигуры (в том числе и обнаженной) и реальной среды - интерьера, пейзажа.

Литература Возрождения создала такие памятники непреходящей ценности как "Гаргантюа и Пантагрюэль" (1533 - 1552 гг.) Рабле, драмы Шекспира, роман "Дон Кихот" (1605 - 1615 гг.) Сервантеса и т.д., органически соединившие в себе интерес к античности с обращением к народной культуре, пафос комического с трагизмом бытия. Сонеты Петрарки, новеллы Бокаччо, героическая поэма Аристо, философский гротеск (трактат Эразма Роттердамского "Похвала Глупости", 1511), эссе Монтеня - в разных жанрах, индивидуальных формах и национальных вариантах воплотили идеи Возрождения.

В музыке, проникающейся гуманистическим мироощущением, развивается вокальная и инструментальная полифония, появляются новые жанры светской музыки - сольная песня, кантата, оратория и опера, способствующие утверждению гомофонии.

В эпоху Возрождения были сделаны выдающиеся научные открытия в области географии, астрономии, анатомии. Идеи Возрождения способствовали разрушению феодально-религиозных представлений и во многом объективно отвечали потребностям зарождающегося буржуазного общества.

ВОЗРОЖДЕНИЕ В АНГЛИИ

В Англии эпоха Возрождения началась несколько позже, чем, к примеру, в Италии, и у нее были здесь свои важные отличия.

Время это было в Англии трудным и кровавым. Внутри страны шла тяжелая борьба с теми, кто не хотел, чтобы она освободилась от влияния Ватикана. Идеи Возрождения утверждались в борьбе. Англия воевала с Испанией, оберегавшей во всей Европе власть католицизма.

Естественно, первыми, кто стал выражать в книгах мысли и чувства нового времени, были гуманисты. Они не могли говорить лишь о том, как прекрасно быть человеком - они видели страдания простых англичан. В начале XVI в. появилась книга первого великого гуманиста Англии Томаса Мора "Утопия". В ней описывался вымышленный остров Утопия - общество будущего, где царят справедливость, равноправие, изобилие. Книга Томаса Мора оказала огромное влияние не только на его современников, но и на развитие коммунистических идей в будущем.

Сильнее всего идеи Возрождения в Англии воплотились на сценах театров. В английском театре работала большая группа талантливых драматургов - Грин, Марло, Кид и др. Их обычно называют предшественниками Шекспира, творчество которого вобрало в себя и развило все лучшее, что было в их произведениях.

ОТЛИЧИТЕЛЬНЫЕ ЧЕРТЫ МИРОВОЗЗРЕНИЯ ЭПОХИ ВОЗРОЖДЕНИЯ

Начиная с XV в. происходит целый ряд изменений в социально-экономической и духовной жизни Западной Европы, знаменующих начало рассматриваемого периода. Социально-экономические изменения (появление условий для формирования современных европейских наций и современного буржуазного общества, зарождение основ для позднейшей мировой торговли и перехода ремесла в мануфактуру и т.д.) сопровождались существенными переменами в умонастроениях. Процесс секуляризации обуславливает самостоятельность по отношению к церкви всех областей культурной и общественной жизни, включая науку, философию и искусство.

В рассматриваемую эпоху в философии появляется новая "возрожденческая" трактовка бытия, закладываются основы новоевропейской диалектики.

Осознавая себя как возрождение античной культуры, античного способа мышления и чувствования и противопоставляя себя, тем самым, средневековому христианству, эпоха Возрождения все же возникла как итог развития средневековой культуры. Важнейшей отличительной чертой мировоззрения Ренессанса оказывается его ориентация на искусство. Если в центре внимания античности была природно-космическая жизнь, в средние века - бог и, связанная с ним идея спасения, то в эпоху Возрождения в центре оказывается человек.

Такой силы и власти над всем существующим человек не чувствовал ни в античности, ни в средние века. Ему не нужна милость бога, без которой он, как полагали в средние века, не мог бы справиться с недостатками своей "греховной сущности". Он сам теперь - творец. Творческая деятельность, таким образом, приобретает в эпоху Возрождения своего рода сакральный характер - с ее помощью он созидает новый мир, создает красоту, творит самого себя. Именно эта эпоха дала миру ряд выдающихся индивидуальностей, обладавших ярким темпераментом, всесторонней образованностью, сильной волей, целеустремленностью, огромной энергией.

Изощренный художественный вкус везде распознавал и подчеркивал своеобразие и уникальность каждого индивидуума, не учитывая, что самоценность индивидуальности означает абсолютизацию эстетического подхода к человеку, в то время как личность - категория скорее нравственно-этическая. Таковы герои Шекспира - отличительные черты личности (способность распознавать добро и зло, поступать в соответствии с этим различением и нести ответственность за свои поступки), как мне кажется, подменяются чисто эстетическими критериями (как и чем герой отличается от всех остальных, насколько оригинальны его поступки). Примеры тому мы можем без труда найти в каждом из шекспировских произведений.

е случайно, на мой взгляд, расцвет сонета пришелся именно на эпоху Возрождения Ц антропоцентрическое мышление этого периода, ренессансная трактовка диалектики способствовала появлению выдающихся творческих личностей, дала мощный прогрессивный толчок как науке, так и искусству.

КРАТКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ТВОРЧЕСТВА ШЕКСПИРА

Биографические сведения о Шекспире скудны и, часто, недостоверны. Исследователи полагают, что как драматург он начал выступать с конца 80-х годов XVI в. В печати фамилия Шекспира впервые появилась в 1593 г. в посвящении графу Саутгемптону поэмы "Венера и Адонис". Между тем, к тому времени на сцене уже было поставлено не менее шести пьес драматурга.

Ранние пьесы проникнуты жизнеутверждающим началом: комедии "Укрощение строптивой" (1593 г.), "Сон в летнюю ночь" (1596 г.), "Много шума из ничего" (1598 г.), трагедия "Ромео и Джульетта" (1595 г.). В исторических хрониках "Ричард III" (1593 г.), "Генрих IV" (1597-98 гг.) запечатлен кризис феодальной системы. Углубление общественных противоречий обусловило переход Шекспира к жанру трагедии - "Гамлет" (1601 г.), "Отелло" (1604 г.), "Король Лир" (1605 г.), "Макбет" (1606 г.). Социально-политическая проблематика характерна для, так называемых, "римских" трагедий: "Юлий Цезарь" (1599 г.), "Антоний и Клеопатра" (1607 г.), "Кориолан" (1607 г.). Поиски оптимистического решения социальных трагедий привели к созданию романтических драм "Цимбелин" (1610 г.), "Зимняя сказка" (1611 г.), "Буря" (1612 г.), носящих оттенок своеобразной поучительной притчи. Шекспировский канон (бесспорно принадлежащие ему пьесы) включает 37 драм, написанных преимущественно белым стихом. Тонкое проникновение в психологию героев, яркая образность, общественное толкование личных переживаний, глубокий лиризм отличают эти поистине великие произведения, пережившие века, ставшие бесценным достоянием и неотъемлемой частью мировой культуры.

ОБРАЗНО-ТЕМАТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ЦИКЛА “СОНЕТЫ”

Шекспиру принадлежит цикл из 154 сонетов, опубликованный (без ведома и согласия автора) в 1609 г., но написанный, по-видимому, еще в 1590-х годах (во всяком случае, уже в 1598 г. в печати промелькнуло сообщение о его "сладостных сонетах, известных близким друзьям") и явившийся одним из самых блестящих образцов западноевропейской лирики эпохи Возрождения. Успевшая стать популярной среди английских поэтов форма под пером Шекспира засверкала новыми гранями, вместив в себя обширнейшую гамму чувств и мыслей - от интимных переживаний до глубоких философских раздумий и обобщений. Исследователи давно обратили внимание на тесную связь сонетов и драматургии Шекспира. Эта связь проявляется не только в органическом сплаве лирического элемента с трагическим, но и в том, что идеи страсти, одухотворяющие шекспировские трагедии, живут и в его сонетах. Так же, как в трагедиях, Шекспир затрагивает в сонетах коренные, от века волновавшие человечество проблемы бытия, ведет речь о счастье и смысле жизни, о соотношении времени и вечности, о бренности человеческой красоты и ее величии, об искусстве, способном преодолеть неумолимый бег времени, о высокой миссии поэта.

Вечная неисчерпаемая тема любви, одна из центральных в сонетах, тесно переплетена с темой дружбы. В любви и дружбе поэт обретает подлинный источник творческого вдохновения независимо от того, приносят ли они ему радость и блаженство или же муки ревности, печаль, душевные терзания.

Тематически весь цикл принято делить на две группы: считается, что первая

(1 - 126) обращена к другу поэта, вторая (127 - 154) - к его возлюбленной - "смуглой леди". Стихотворение, разграничивающее эти две группы (возможно, именно в силу своей особой роли в общем ряду), строго говоря, сонетом не является: в нем лишь 12 строк и смежное расположение рифм.

Лейтмотив скорби о бренности всего земного, проходящий через весь цикл, отчетливо осознаваемое поэтом несовершенство мира не нарушает гармоничность его мироощущения. Иллюзия загробного блаженства чужда ему - человеческое бессмертие он видит во славе и потомстве, советуя другу увидеть свою молодость возрожденной в детях.

В литературе Возрождения тема дружбы, в особенности мужской, занимает важное место: она рассматривается как высшее проявление человечности. В такой дружбе гармонично сочетаются веления разума с душевной склонностью, свободной от чувственного начала.

Не менее значительны сонеты, посвященные любимой. Ее образ подчеркнуто нетрадиционен. Если в сонетах Петрарки и его английских последователей (петраркистов) обычно воспевалась златовласая ангелоподобная красавица, гордая и недоступная, то Шекспир, напротив, посвящает ревнивые упреки смуглой брюнетке - непоследовательной, повинующейся только голосу страсти.

Шекспир писал свои сонеты в первый период творчества, когда еще сохранял веру в торжество гуманистических идеалов. Даже отчаяние в знаменитом 66-м сонете находит оптимистический выход в "сонетном ключе". Любовь и дружба пока выступают, как в "Ромео и Джульетте", силой, утверждающей гармонию противоположностей. Разрыв Гамлета с Офелией еще впереди, как и разорванность сознания, воплощенная в принце датском. Пройдет несколько лет - и победа гуманистического идеала отодвинется для Шекспира в далекое будущее.

Самое примечательное в сонетах Шекспира - постоянное ощущение внутренней противоречивости человеческого чувства: то, что является источником наивысшего блаженства, неизбежно порождают страдания и боль, и наоборот, в тяжких муках рождается счастье.

Это противоборство чувств самым естественным образом, какой бы сложной не была метафорическая система Шекспира, укладывается в сонетную форму, которой диалектичность присуща "от природы".

ДИАЛЕКТИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР СОНЕТНОЙ ФОРМЫ

КЛАССИЧЕСКИЙ СОНЕТ

Сравнительно небольшое количество так называемых твердых форм - строго канонизированных и устойчивых строфических комбинаций существует среди огромного разнообразия поэтических сочинений различных жанров . По популярности и распространенности ни одна из твердых форм - итальянские и французские (средних веков) триолет, вириле, секстина, иранская газель, или танка из японской поэзии - не сравнится с сонетом.

Появившись примерно в начале XIII в. в Италии (сонет - от итал. Sonet (песенка), в основе слово Son (звук)), этот жанр очень быстро приобрел канонические правила, сформулированные в 1332 г. падуанским юристом Антонио да Темпо, позднее неоднократно уточнявшиеся и ужесточавшиеся.

Наиболее устойчивые структурные признаки классического сонета:

• стабильный объем - 14 строк;
• четкое членение на четыре строфы: два четверостишия (катрена) и два трехстишия (терцета);
• строгая повторяемость рифм - в катренах обычно две рифмы четырежды, в терцетах другие три рифмы дважды или две рифмы трижды);
• устойчивая система рифмовки - более предпочтительная "французская" последовательность: abba abba ccd eed (или ccd ede), "итальянская": abab abab cdc dcd (или cde cde);
• постоянный размер - обычно это наиболее распространенный в национальной поэзии размер: пяти- или шестистопный ямб в русской, немецкой, голландской, скандинавской поэзии; пятистопный - в английской; одиннадцатисложный стих - в Италии, Испании и Португалии; так называемый александрийский стих - двенадцатисложный с цезурой посредине - в классическом французском сонете.

Кроме того сонетный канон содержит еще и некоторые другие более или менее универсальные требования:

• каждая из четырех частей (катренов и терцетов) должна обладать, как правило, внутренней синтаксической законченностью и цельностью;
• катрены и терцеты различаются интонационно - на смену напевности первых приходит динамичность и экспрессия вторых;
• рифмы предпочтительно должны быть точными и звонкими, причем рекомендуется регулярная смена мужских рифм (с ударением на последнем слоге);
• крайне нежелательно повторение в тексте одинаковых слов (за исключением союзов, местоимений и проч.), если это не продиктовано сознательным замыслом автора.

Тематика сонетов крайне разнообразна - человек с его деяниями, чувствами и духовным миром; природа, которая его окружает; выражение внутреннего мира человека через образы природы; общество в котором существует личность. Сонетная форма одинаково успешно используется в любовно-психологической и философской, в описательной, пейзажной, политической лирике. Через нее прекрасно передаются как нежные чувства, так и гневный пафос, острая сатира. И все же специфика формы прежде всего обусловлена универсальной приспособленностью к передаче ощущения диалектики бытия.

В работе Иоганнеса Р. Бехера "Философия сонета, или Маленькие наставления по сонету" наиболее подробно раскрыто и обосновано определение сонета как диалектического жанра .

По мнению Бехера, сонет отражает основные этапы диалектического движения жизни, чувства или мысли от тезиса, через антитезис к синтезу (положение - противоположение - снятие противоположностей). В классической форме сонета первый катрен содержит тезис, второй - антитезис, терцеты (секстет) - синтез. Но "отношения между положением и противоположением бывают исключительно сложными, и, возможно, на первый взгляд - незаметными, так же как и снятие обеих противоположностей в заключительной части".

Все основные требования сонетного канона прочно связаны с диалектическим характером этой поэтической формы и возникли в поисках наиболее совершенного способа воплотить диалектическое содержание. Тем не менее способы передачи форм движения человеческой мысли, реализующих ее внутреннюю диалектику, бесконечно разнообразны в сонете. Сонетный канон не столь неподвижен, как это может показаться с первого взгляда. К неканоническим формам сонета относятся, например "хвостатые сонеты" (сонеты с кодой - дополнительным стихом, одним или несколькими терцетами), "опрокинутый сонет" - начинается терцетами и завершается катренами, "безголовый сонет" - отсутствует первый катрен, "хромой сонет" - четвертые стихи катренов короче остальных и т.п.

ШЕКСПИРОВСКИЙ СОНЕТ

Сама история сонетной формы глубоко диалектична: внутренняя стабильность и устойчивость канона сочетается с постоянным его движением и совершенствованием.

"Шекспировский" сонет до сих пор многие словари относят к жанру сонета условно, называя английской рифмовкой. Хотя первые английские поэты, заинтересовавшиеся этим жанром, вероятно, и не осознавали, что дерзко нарушают сонетный канон.

Поэты Томас Уайет и Генри Говард, граф Серрей, создавали свои сонеты в 1530 годах. Несомненно, что стимулом для них послужило знакомство с сонетами Петрарки и его итальянских последователей. Кроме того, они неоднократно бывали во Франции. Таким образом, их сонеты строились по схеме: abba abba cdd cee. Но в первых изданиях разбивка на катрены и терцеты чаще всего не обозначалась, поэтому вскоре эта схема стала восприниматься как сочетание трех катренов и двустишия: abba abba cddc ee. Серрей делает еще один шаг в нарушение классического канона - в двенадцати из шестнадцати сонетов он разбивает стихотворение на три четверостишия с перекрестной рифмой и заключительное двустишие с парной рифмой: abab cdcd efef gg, то есть не ограничивается секстетом, как французские поэты и Уайет, но перестраивает всю структуру сонета.

Употребление парных рифм в конце сонета и перекрестных рифм в катренах исследователи объясняют влиянием английской баллады, а также отчасти тем, что английский язык относительно беден на рифмы. К тому же, наличие "сонетного ключа" (заключительного двустишия с парной рифмой) отвечало вкусам английских поэтов, их пристрастию к эпиграмматической завершенности стихотворения.

Рука Шекспира сделала нормой то, что было лишь робкой попыткой у его предшественников. Тот тип сонета, который ввел в английскую поэзию Серрей, получил название "шекспировского" и после Шекспира стал национальным английским вариантом канона.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, на примере “Сонетов” Шекспира, являющихся неотъемлемой частью и, по-моему, достаточно ярким образчиком его творчества, можно прийти к следующим выводам:

1). Изменения, развитые и закрепленные Шекспиром в национальном английском варианте сонетного канона, названного “шекспировским”, не без основания позволяют считать его “Сонеты”, как часть творчества, вершиной английского Возрождения.

2). Традиции общеевропейской ренессансной культуры, определяемые как возрождение античного способа мышления и чувствования и являющиеся при этом итогом развития средневековой культуры, создали условия для появления выдающихся творческих личностей, каковой, несомненно, является В. Шекспир. Образно-тематическая система и сама форма его “Сонетов” отражают антропоцентрическое мышление этого периода, на основе новоевропейской диалектики раскрывая сложный внутренний мир великого поэта, блестяще воплощая его творческий замысел. Таким образом, творчество В. Шекспира можно считать высшим синтезом традиций общеевропейской ренессансной культуры.

ЛИТЕРАТУРА

Материал раздела построен с использованием вступительной статьи З.И. Плавскина к книге УЗападноевропейский сонетФ, Л.: Издательство ленинградского университета, 1998

Хотелось бы отметить, что существует твердый цикл (поэма), состоящий из 15 архитектонически связанных сонетов (последняя строка первого стиха является первой последующего, а из первых строк 14 сонетов составляется 15-й Ц "магистрал", несущий основную смысловую нагрузку), носящий поэтическое название "венок сонетов".

Бехер И.Р. Философия сонета, или Маленькие наставления по сонету// Вопросы литературы. 1965. №10. С.194.